Банка варенья. Как работала связь во время великой отечественной войны

Великая Отечественная - известная и неизвестная: историческая память и современность: материалы междунар. науч. конф. (Москва - Коломна, 6–8 мая 2015 г.) / отв. ред.: Ю. А. Петров; Ин-т рос. истории Рос. акад. наук; Рос. ист. о-во; Китайское ист. о-во и др. - М.: [ИРИ РАН], 2015.

22 июня 1941 г. - это день, с которого начался отсчет Великой Отечественной войны. Это день, разделивший жизнь человечества на две части: мирную (довоенную) и военную. Это день, который заставил задуматься каждого, что он выбирает: покориться врагу или бороться с ним. И этот вопрос каждый человек решал сам, советуясь только со своей совестью.

Архивные документы свидетельствуют, что абсолютное большинство на­селения Советского Союза приняло единственно правильное решение: все силы отдать борьбе с фашизмом, защищать свою Родину, своих родных и близких. Мужчины и женщины независимо от возраста и национальности, беспартийные и члены ВКП(б), комсомольцы и некомсомольцы стали той Армией добровольцев, которая выстраивалась в очереди, чтобы подать за­явления о зачислении в Красную Армию.

Напомним, что в ст. 13-й Закона о всеобщей воинской обязанности, принятом IV сессией Верховного Совета СССР 1 сентября 1939 г., Народным Комиссариатам Обороны и Военно-Мор­ского Флота предоставлялось право брать в армию и флот женщин, имеющих медицинскую, ветеринарную и специально-техническую подготовку, а так­же привлекать их на учебные сборы. В военное время женщины, имеющие указанную подготовку, могли быть призваны в армию и флот для несения вспомогательной и специальной службы.

После объявления о начале войны женщины, ссылаясь на эту статью, шли в партийные и комсомольские орга­низации, в военные комиссариаты и там настойчиво добивались отправки на фронт. Среди добровольцев, подавших заявления в первые дни войны об от­правке в действующую армию, до 50% ходатайств было от женщин. Женщины также шли и записывались в народное ополчение.

Читая заявления девушек-добровольцев, которые были поданы в первые дни войны, видим, что для молодежи война представлялась совсем иной, чем оказалась в действительности. Большинство из них было уверено в том, что враг будет разбит в ближайшее время, и поэтому каждый стремился скорее по­участвовать в его уничтожении. Военкоматы в это время проводили мобилиза­цию населения, следуя полученным инструкциям, и отказывали тем, кому не было 18 лет, отказывали тем, кто не был обучен военному ремеслу, отказывали также девушкам и женщинам до особого распоряжения. Что мы о них знали и знаем? О ком-то много, а о большинстве из них мы говорим «защитники ро­дины», добровольцы.

Именно о них, о тех, кто ушел защищать свою Родину, впоследствии писал поэт-фронтовик К.Ваншенкин, что они были «рыцари без страха и упрека». Это относится к мужчинам и женщинам. Это о них мож­но сказать словами М.Алигер:

У каждого была своя война,
Свой путь вперед, свои участки боя,
И каждый был во всем самим собою,
И только цель была у всех одна.

Историография Великой Отечественной войны богата сборниками до­кументов и материалов об этом духовном порыве женщин СССР. Написано и издано огромное количество статей, монографий, коллективных работ и вос­поминаний о труде женщин в годы войны в тылу, о подвигах на фронтах, в подполье, в партизанских отрядах, действовавших на временно оккупирован­ной территории Советского Союза. Но жизнь свидетельствует, что не всё, не о всех и не обо всём сказано и проанализировано. Многие документы и проблемы были «закрыты» для историков в прошлые годы. В настоящее время есть доступ к документам, не только малоизвестным, но и к документам, требующим объективного подхода к изучению и беспристрастного их анализа. Делать о не всегда легко в силу сложившегося стереотипа по отношению к тому или другому явлению или личности.

Проблема «Советские женщины в годы Великой Отечественной войны» была и остается в поле зрения историков, политологов, писателей и журналистов. Писали и пишут о женщинах-воинах, о женщинах, заменивших мужчин в тылу, о матерях, меньше о тех, кто занимался эвакуированными детьми, кто вернулся с фронта с орденами и стеснялся их одевать и т. д. И тут же вопрос, а почему? Ведь еще весной 1943 г. газета «Правда» констатировала, ссылаясь на постановление ЦК ВКП(б), что «никогда еще во всей прошлой истории женщина не участвовала так самоотверженно в защите своей Родины, как в дни Отечественной войны советского народа».

Советский Союз был единственным государством в годы Второй мировой войны, в котором женщины принимали непосредственное участие в ходе боевых действий. На фронте в разные периоды сражалось от 800 тыс. до 1 млн. женщин, 80 тыс. из них были советскими офицерами. Это было связано с двумя факторами. Во-первых, небывалым подъемом патриотизма молодежи, которая рвалась на борьбу с врагом, напавшим на ее родину. Во-вторых, сложной ситуацией, сложившейся на всех фронтах. Потери советских войск на начальном войны привели к тому, что весной 1942 г. была проведена массовая мобилизация женщин на службу в действующую армию и тыловые соединения. На основании постановления Государственного Комитета Обороны (ГКО), прошли массовые мобилизации женщин 23 марта, 13 и 23 апреля 1942 г. для несения службы в войсках ПВО, связи, внутренней охраны, на военно-автомобильных дорогах, в ВМФ и Военно-Воздушных силах, в войсках связи.

Мобилизации подлежали здоровые девушки в возрасте не моложе 18 лет. Мобилизация проводилась под контролем ЦК ВЛКСМ и местных комсомольских организаций. При этом учитывалось все: образование (желательно, не ниже 5 классов), членство в комсомоле, состояние здоровья, отсутствие детей. Основная масса девушек были добровольцы. Правда, были случаи нежелания служить в Красной Армии. Когда это выяснялось на сборных пунктах, девушек отправляли домой, по месту их призыва. М. И. Калинин, вспоминая летом 1945 г. о том, как призывались в Красную Армию девушки, отмечал, что «женская молодежь, участвовавшая в войне… была выше средних мужчин, тут ничего особенного… потому что вы ведь были отобраны из многих миллионов. Мужчин не выбирали, закидывали невод и всех мобилизовывали, всех забирали… Я думаю, что лучшая часть нашей женской молодежи пошла фронт…».

Точных цифр о численности призванных нет. Но известно, что только по призыву комсомола воинами стали свыше 550 тыс. женщин. Свыше 300 тыс. патриоток было призвано в войска ПВО (это свыше ¼ всех бойцов). По линии Красного Креста получили специальность и пришли на службу в военно- медицинские учреждения санитарной службы Красной Армии 300 тыс. ошинских сестер, 300 тыс. медицинских сестер, 300 тыс. санитарок, свыше 500 тыс. сандружинниц ПВО. В мае 1942 г. было принято постановление ГКО о мобилизации 25 тыс. женщин в ВМФ. 3 ноября ЦК ВЛКСМ провел отбор комсомолок и некомсомолок формирования женской добровольческой стрелковой бригады, запасного полка и Рязанского пехотного училища. Общее количество мобилизованных туда составило 10898 человек. С 15 декабря бригада, запасный полк и курсы приступили к нормальной учебе. В годы войны было проведено пять мобили­заций среди женщин коммунисток.

Не все женщины, конечно, принимали непосредственное участие в боевых действиях. Многие проходили службу в различных тыловых службах: хозяй­ственных, медицинских, штабных и т.д. Тем не менее, значительное число их непосредственно участвовало в боевых действиях. При этом спектр деятель­ности женщин-воинов был довольно разнообразен: они принимали участие в рейдах разведывательно-диверсионных групп и партизанских отрядов, были санинструкторами, связистками, зенитчицами, снайперами, пулеметчицами, водителями автомобилей и танков. Женщины служили в авиации. Это были летчицы, штурманы, стрелки-радисты, вооруженцы. При этом женщины-авиаторы сражались как в составах обычных «мужских» авиационных полков, так и отдельных «женских».

В годы Великой Отечественной войны в Вооруженных Силах нашей страны впервые появились женские боевые формирования. Из женщин-добровольцев было сформировано три авиационных полка: 46-й гвардейский ночной бом­бардировочный, 125-й гвардейский бомбардировочный, 586-й истребитель­ный полк ПВО; Отдельная женская добровольческая стрелковая бригада, От­дельный женский запасной стрелковый полк, Центральная женская школа снайперов, Отдельная женская рота моряков и др. 101-м авиаполком дальнего действия командовала Герой Советского Союза B.C.Гризодубова. Центральная женская школа снайперской подготовки дала фронту 1061 снайпера и 407 инструкторов снайперского дела. Выпускницы этой шко­лы уничтожили в войну свыше 11280 вражеских солдат и офицеров. В мо­лодежных подразделениях Всевобуча подготовлено было 220 тыс. девушек-снайперов, связисток.

Расположенный под Москвой, 1-й отдельный женский запасной полк готовил кадры автомобилистов и снайперов, пулеметчиков и младших командиров строевых подразделений. В личном составе числилось 2899 женщин. В Особой Московской армии ПВО служили 20 тыс. женщин. О том, насколько это трудная служба, говорят документы в архивах РФ.

Самое большое представительство участниц Великой Отечественной вой­ны было среди женщин-медиков. Из общего числа врачей в Красной Ар­мии - 41% были женщины, среди хирургов их было 43,5%. Было подсчитано, что девушки-санинструкторы стрелковых рот, медсанбатов, артиллерийских батарей помогли свыше 72% раненых и около 90% больных бойцов вернуть­ся в строй. Женщины-медики служили во всех родах войск - в авиации и морской пехоте, на боевых кораблях Черноморского флота, Северного флота, Каспийской и Днепровской флотилиях, в плавучих военно-морских госпита­лях и санитарных поездах. Вместе с конниками они уходили в глубокие рейды по тылам врага, были в партизанских отрядах. С пехотой дошли до Берлина, участвовали в штурме рейхстага. За особое мужество и героизм 17 женщин-ме­диков удостоены звания Героя Советского Союза.

О подвиге женщин-воен­ных медиков напоминает скульптурный памятник в Калуге. В сквере на улице Кирова на высоком пьедестале возвышается во весь рост фронтовая медицин­ская сестра в плащ-палатке, с санитарной сумкой через плечо.

Памятник военным медсестрам в Калуге

Город Калуга в годы войны был средоточием многочисленных госпиталей, которые вылечили и вернули в строй десятки тысяч бойцов и командиров. В этом городе у монумента всегда цветы.

В литературе практически не упоминается о том, что за годы войны танкистами стало около 20 женщин, трое из которых окончили танковые училища страны. Среди них И.Н.Левченко, которая командовала группой легких танков Т-60, Е.И.Кострикова - командир танкового взвода, а в конце войны командир танковой роты. И единственная женщина, воевавшая на тяжелом танке ИС-2, - А.Л.Бойкова. Четыре танковых женских экипажа участвовали Курской битве летом 1943 г.

Ирина Николаевна Левченко и Евгения Сергеевна Кострикова (дочь советского государственного и политического деятеля С.М.Кирова)

Хотелось бы отметить, что среди наших женщин-Героев есть единственная женщина-иностранка - 18-летняя Анеля Кживонь, стрелок женской роты автоматчиков женского пе­хотного батальона 1-й Польской пехотной дивизии Войска Польского. Звание присвоено посмертно в ноябре 1943 г.

Анеля Кживонь, имеющая польские корни, родилась в селе Садовом Тернопольской области Западной Украины. Когда началась война, семья эвакуировалась в Канск Красноярского края. Здесь девушка работала на фабрике. Несколько раз пыталась уйти на фронт добровольцем. В 1943 году Анелю зачислили стрелком в роту автоматчиков 1-й Польской дивизии имени Тадеуша Костюшко. Рота охраняла штаб дивизии. В октябре 1943 года дивизия вела наступательные бои в Могилевской области. 12 октября, во время очередного авиаудара немцев по позициям дивизии, стрелок Кживонь несла службу на одном из постов, укрывшись в небольшом окопе. Вдруг она увидела, что от взрыва загорелась штабная машина. Зная, что в ней находятся карты и другие документы, Анеля бросилась спасать их. В крытом кузове она увидела двух солдат, оглушенных взрывной волной. Анеля вытащила их, а потом, задыхаясь в дыму, обжигая лицо и руки, стала выбрасывать из машины папки с документами. Она делала это, пока машина не взорвалась. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 11 ноября 1943 года ей посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. (Фото предоставлено Красноярским краеведческим музеем. Наталья Владимировна Барсукова , к.и.н., доцент кафедры истории России СФУ)

200 женщин-воинов были награждены орденами Славы II и III степени. Четверо женщин стали полными Кавалерами Славы. Мы практически никогда в последние годы не называли их поименно. В год 70-летия Победы повторим их имена. Это Надежда Александровна Журкина (Киек), Матрена Семеновна Нечепорчукова, Данута Юргио Станилиене, Нина Павловна Петрова. Свыше 150 тыс. женщин-воинов были награждены орденами и медалями советского государства.

Цифры, пусть даже не всегда точные и полные, которые были приведены выше, факты военных событий свидетельствуют, что история еще не знала такого массового участия женщин в вооруженной борьбе за Родину, какое показали советские женщины в годы Великой Отечественной войны. Не будем забывать, что женщины также проявили себя героически и самоотверженно в тяжелейших условиях оккупации, встав на борьбу с врагом.

В тылу врага в конце 1941 г. партизан было только около 90 тыс. Вопрос численности - это особый вопрос, и мы ссылаемся на официальные опубликованные данные. К началу 1944 г. 90% партизан составляли мужчины и 9,3% женщины. Вопрос о численности женщин-партизанок дает разброс в цифрах. По данным более поздних лет (очевидно, по уточненным данным), всего в годы войны в тылу насчитывалось свыше 1 млн. партизан. Женщины среди них составляли 9,3%, т. е. свыше 93000 чел. В этом же источнике есть и другая цифра - свыше 100 тыс. женщин. Есть еще одна особенность. Процент жен­щин в партизанских отрядах был не везде одинаковым. Так, в отрядах на Укра­ине он составлял 6,1%, в оккупированных районах РСФСР - от 6% до 10%, на Брянщине - 15,8% и в Белоруссии - 16%.

Наша страна гордилась в годы войны (и сейчас тоже гордится) такими ге­роинями советского народа, как партизанки Зоя Космодемьянская, Лиза Чай­кина, Антонина Петрова, Аня Лисицина, Мария Мелентьева, Ульяна Громова, Люба Шевцова и другими. Но о многих до сих пор не знают или мало знают из-за многолетних проверок их личностей. Большой авторитет у партизан завоевали девушки - медицинские сестры, врачи, партизанки-разведчицы. Но относились к ним с определенным недоверием и с большим трудом допуска­ли к участию в боевых операциях. Первое время широко распространено было в партизанских отрядах мнение, что девушки не смогут быть подрывниками. Однако десятки девушек освоили это сложное дело. Среди них Анна Калаш­никова, руководитель подрывной группы партизанского отряда на Смоленщи­не. Софья Леванович командовала подрывной группой партизанского отряда в Орловской области и пустила под откос 17 эшелонов противника. Украинская партизанка Дуся Баскина имела на своем счету 9 пущенных под откос враже­ских поездов. Кто вспоминает, кто знает эти имена? А в годы войны их фамилии знали не только в партизанских отрядах, их знали и боялись оккупанты.

Там, где действовали партизанские отряды, уничтожавшие фашистов, дей­ствовал приказ генерала фон Рейхенау, который требовал для уничтожения партизан «…применять все средства. Всех захваченных партизан обоего пола в военной форме или в гражданской одежде публично вешать». Известно, что особый страх у фашистов вызывали женщины и девушки - жительницы сел и деревень в районе, где действовали партизаны. В своих письмах домой, по­павших в руки Красной Армии, оккупанты писали откровенно, что «женщи­ны и девушки действуют словно закаленнейшие воины… В этом отношении нам пришлось бы многому поучиться». В другом письме обер-ефрейтор Энтон Прост в 1942 г. задавался вопросом: «Долго ли еще придется нам вести такого рода войну? Ведь нам - боевой части (Западный фронт п/п 2244/Б. - Н.П.) здесь противостоит все гражданское население, в том числе женщины и дети!.."

И как бы подтверждая эту мысль немецкая газета «Дейче Альгеймейне Цайтунг» от 22 мая 1943 г. утверждала: «Даже безобидные с виду женщины, собира­ющие ягоды и грибы, крестьянки, направляющиеся в город, являются парти­занскими разведчицами…» Рискуя жизнью, партизанки выполняли задания.

Согласно официальным данным, на февраль 1945 г. 7800 женщин-парти­занок и подпольщиц получили медаль «Партизану Отечественной войны» II и III степени. 27 партизанок и подпольщиц получили звание Героя Советского Союза. 22 из них награждены посмертно. Мы не можем с уверенностью ска­зать, что это точные цифры. Число награжденных значительно больше, так как процесс награждения, точнее, рассмотрения повторных представлений о на­граждении продолжался и в 90-е годы. Как пример может быть судьба Веры Во­лошиной.

Вера Волошина

Девушка была в той же разведгруппе, что и Зоя Космодемьянская. Обе они в один и тот же день ушли на задание разведотдела Западного фронта. Волошина была ранена и отстала от своей группы. Попала в плен. Казнена была, как и Зоя Космодемьянская, 29 ноября. Судьба Волошиной долго оставалась неизвестной. Благодаря поисковой работе журналистов были установлены обстоятельства ее пленения и гибели. Указом Президента Российской Федерации в 1993 г. В.Волошиной (посмертно) присвоено звание Героя России.

Вера Волошина

Прессу чаще интересуют цифры: сколько подвигов совершено. При этом часто ссылаются на цифры, учтенные Центральным штабом партизанского движения (ЦШПД).

Но о каком точном учете можно говорить, когда подпольные организации возникали на местах без всякого указания ЦШПД. В качестве примера можно назвать известную всему миру комсомольско-молодежную подпольную организацию «Молодая гвардия», которая действовала в г. Краснодон в Донбассе. До их пор идут споры о ее численности и о ее составе. Число ее членов колеблется от 70 до 150 человек.

Было время, когда считалось, что чем численность организации больше - тем она была результативней. И мало кто задумывался над тем, как могла большая молодежная подпольная организация действовать в условиях оккупации, не выдав свои действия. К сожалению, целый ряд подпольных организаций ждет своих исследователей, потому что о них написано или мало, или вообще почти ничего. А ведь в них скрыты судьбы женщин-подпольщиц.

Осенью 1943 г. Надежде Троян и ее боевым подругам удалось совершить приговор, вынесенный белорусским народом.

Елена Мазаник, Надежда Троян, Мария Осипова

За этот подвиг, который вошел в анналы истории советской разведки, Надежде Троян, Елене Мазаник и Марии Осиповой было присвоено звание Героя Советского Союза. Имена их обычно вспоминают не часто.

К сожалению, наша историческая память имеет ряд особенностей и одна из них забывчивость к прошлому или «невнимание» к фактам, диктуемое разными обстоятельствами. Мы знаем о подвиге А.Матросова, но почти не знаем о том, что 25 ноября 1942 г. во время боя в деревне Ломовочи Минской области партизанка Р.И.Шершнева (1925) закрыла собой амбразуру немецкого дзота, став единственной женщиной (по другим данным - одной из двух), совершивших подобный подвиг. К сожалению, в истории партизанского движения есть страницы, где идет только перечисление боевых операций, число участвовавших в ней партизан, но, как говорят, «за кадром событий» остается большинство тех, кто конкретно принимал участие в реализации партизанских рейдов. Называть сейчас всех нет возможности. О них, рядовых, - живых и мертвых, - вспоминают редко, несмотря на то, что они живут где-то рядом с нами.

За суетой повседневной жизни в последние несколько десятилетий наша историческая память к повседневности прошедшей войны несколько потускнела. О рядовых Победы пишут и вспоминают нечасто. Вспоминают, как правило, только тех, кто совершил подвиг, уже запечатленный в истории Великой Отечественной войны, все меньше и меньше, да и то в безликой форме о тех, кто был рядом с ними в одном строю, в одном бою.

Римма Ивановна Шершнева - советская партизанка, закрывшая своим телом амбразуру вражеского дзота. (по некоторым данным, такой же подвиг повторила лейтенант медицинской службы Нина Александровна Бобылева, врач партизанского отряда, действовавшего в районе Нарвы).

Еще в 1945 г., в ходе начавшейся демобилизации девушек-воинов, звучали слова, что о них, девушках-воинах, мало писали в годы войны, а теперь, в мирное время могут и вообще забыть. 26 июля 1945 г. в ЦК ВЛКСМ прошла встреча девушек-воинов, закончивших службу в Красной Армии, с председателем Президиума Верховного Совета СССР М.И.Калининым. Сохранилась стенограмма этой встречи, которая названа как «беседа М.И.Калинина с де­вушками-воинами». Не буду пересказывать ее содержание. Обращаю ваше внимание, что в одном из выступлений Героя Советского Союза летчицы Н.Меклин (Кравцовой) был поставлен вопрос о необходимости «популяриза­ции героических дел, благородства наших женщин».

Выступая от имени и по поручению девушек-воинов Н.Меклин (Кравцо­ва) сказала то, о чем говорили и думали многие, сказала то, о чем говорят и сейчас. В ее выступлении был как бы набросок плана, что еще было не расска­зано о девушках, женщинах - воинах. Надо признать, что и сейчас актуаль­но то, что было сказано 70 лет назад.

Заканчивая свое выступление Н.Меклин (Кравцова) обратила внимание на то, «что почти ничего у нас не написано и не показано о девушках - Героях Отечественной войны. Кое-что написано, это написано о девушках-партизанках: Зое Космодемьянской, Лизе Чайки­ной, о краснодонцах. О девушках же Красной Армии и Флота ничего не на­писано. А ведь это, пожалуй, было бы приятно и для тех, кто воевал, было бы полезно и для тех, кто не воевал, и важно для нашего потомства и истории. Почему бы не создать документальный фильм, кстати сказать, ЦК комсомо­ла давно думал сделать это, в котором отразить женскую боевую закалку, как, например, при обороне Ленинграда, отразить лучших женщин, работающих в госпиталях, показать снайперов, девушек-регулировщиц и т.д. По-моему, ли­тература и искусство в этом отношении в долгу перед девушками-воинами. Вот, в основном все, что я хотела сказать».

Наталья Федоровна Меклин (Кравцова)

Эти предложения были реализованы частично или не в полном объеме. Время поставило на повестку дня другие проблемы, и многое из того, что предлагали девушки-воины в июле 1945 г., ждет своих авторов сейчас.

Война одних людей разводила в разные стороны, других сближала. На вой­не были разлуки и встречи. На войне была любовь, были измены, все было. Но ведь война соединила на своих полях мужчин и женщин разного возрас­та, в своем большинстве молодых и здоровых людей, которые хотели жить и любить, несмотря на то, что смерть была на каждом шагу. И никто никого на войне за это не осуждал. Но когда война закончилась и на родину начали воз­вращаться демобилизованные женщины-воины, на груди которых были орде­на, медали и нашивки о ранениях, гражданское население нередко бросало им в глаза оскорбления, называя «ППЖ» (походно-полевая жена), или ядовитые вопросы: «За что получила награды? Сколько имела мужей?» и т. д.

В 1945 г. это получило широкое распространение и вызывало даже у демо­билизованных мужчин широкий протест и полное бессилие, как с этим бо­роться. В ЦК ВЛКСМ начали поступать письма с просьбой «навести в этом вопросе порядок». В ЦК ВЛКСМ был намечен план по затронутому вопро­су - что делать? В нем отмечалось, что «…мы не всегда и не везде достаточно пропагандируем в народе подвиги девушек, мало рассказываем населении) и моло­дежи о том огромном вкладе, который сделан девушками и женщинами в нашу победу над фашизмом».

Надо отметить, что тогда планы составлялись, лекции редактировались, но острота вопрос практически не снижалась долгие годы. Девушки-воины стеснялись надевать свои ордена и медали, снимали с гимнастерок и прятали в коробочки. А когда у них подросли родившиеся дети, то детишки перебирали дорогие награды и играли ими, часто не зная, за что получили их матери. Если в годы Великой Отечественной войны о женщинах-воинах говорили в сводках Совинформбюро, писали в газетах, выпускали плакаты, где была женщина-воин, то чем дальше уходила страна от событий 1941-1945 гг., тем реже звуча­ла эта тема. Определенный интерес к ней появлялся лишь в преддверии 8 мар­та. Исследователи попытались найти этому объяснение, но с их толкованием нельзя согласиться по ряду причин.

Существует мнение, что «точкой отсчета в политике советского руководства по отношению к женской памяти о войне» является речь М.И.Калини­на в июле 1945 г. на встрече в ЦК ВЛКСМ с девушками-воинами, демобили­зованными из Красной Армии и Военно-Морского флота. Речь называлась «Славные дочери советского народа». В ней М.И.Калинин ставил вопрос об адаптации демобилизованных девушек к мирной жизни, о поиске своих про­фессий и т.д. И при этом советовал: «Не зазнавайтесь на своей будущей практической работе. Не вы говорите о своих заслугах, а пусть о вас говорят - это лучше». Со ссылкой на работу немецкой исследовательницы Б.Физелер «Женщина на войне: ненаписанная история», эти приведенные выше слова М.И.Калинина интерпретировались российской исследовательницей О.Ю.Никоновой как рекомендация «демобилизованным женщинам не хвастаться своими заслугами». Возможно, немецкая исследовательница не поняла смысла слов Калинина, а русская исследовательница, выстраивая свою «концепцию», не удосужилась прочитать на русском языке публикацию речи М.И.Калинина.

В настоящее время предпринимаются попытки (и довольно успешно) пересмотреть проблему участия женщин в Великой Отечественной войне, в частности, что двигало ими, когда они подавали заявления о зачислении в Красную Армию. Появился термин «мобилизованный патриотизм». В то же время остается ряд проблем или не полностью исследованных сюжетов. Если о женщинах-воинах пишут чаще; особенно о Героях Советского Союза, о жен­щинах трудового фронта, о женщинах тыла обобщающих работ все меньше и меньше. Очевидно, забывается, что в войне можно было «участвовать не­посредственно, и можно было участвовать, работая в промышленности, во зеевозможных военных и тыловых учреждениях». В СССР, оценивая вклад, несенный советскими женщинами в защиту Родины, руководствовались словами Генерального секретаря ЦК КПСС Л.И.Брежнева, который сказал: «Образ женщины-бойца с винтовкой в руках, у штурвала самолета, образ санитарки или врача с погонами на плечах будет жить в нашей памяти как свет­лый пример самоотверженности и патриотизма». Правильно, образно сказа­но, но… где женщины тыла? Какова их роль? Напомним, что то, о чем писал М.И.Калинин в статье «О моральном облике нашего народа», опубликован­ной в 1945 г., непосредственно относится и к женщинам тыла: «…все преды­дущее бледнеет перед великой эпопеей нынешней войны, перед героизмом и жертвенностью советских женщин, проявляющих гражданскую доблесть, вы­держку при потере любимых и энтузиазм в борьбе с такой силой и, я бы ска­зал, величественностью, каких никогда не наблюдалось в прошлом».

О гражданской доблести женщин тыла в 1941-1945 гг. можно сказать словами М.Исаковского, посвященных «Русской женщине» (1945):

…Да разве ж об этом расскажешь -
В какие ты годы жила!
Какая безмерная тяжесть
На женские плечи легла!..

Но без фактов нынешнему поколению это трудно понять. Напомним, что под лозунгом «Все для фронта, все для победы!» трудились все коллективы со­ветского тыла. Совинформбюро в самое тяжелое время 1941-1942 гг. в сво­их сводках наряду с сообщениями о подвигах советских бойцов сообщало и о героических делах тружеников тыла. В связи с уходом на фронт, в народное ополчение, в истребительные батальоны численность мужчин в народном хо­зяйстве России к осени 1942 г. упала с 22,2 млн. человек до 9,5 млн.

Ушедших на фронт мужчин заменили женщины и подростки.

Среди них было 550 тыс. человек домохозяек, пенсионерок, подростков. В пищевой и легкой промышленности удельный вес женщин в военные годы составил 80-95%. На транспорте более 40% (к лету 1943 г.) составляли женщины. Во «Все­российской книге памяти 1941-1945 гг." в обзорном томе приведены интерес­ные цифры, которые не нуждаются в комментариях, о возрастании по стране доли женского труда, особенно в первые два года войны. Так, среди машини­стов паровых машин - с 6% в начале 1941 г. до 33% в конце 1942 г., машини­стов компрессоров - соответственно с 27% до 44%, токарей по металлу - с 16% до 33%, сварщиков - с 17% до 31%, слесарей - с 3,9% до 12%. В конце войны женщины Российской Федерации составляли 59% рабочих и служащих республики вместо 41% накануне войны.

На отдельные предприятия, где до войны работали исключительно муж­чины, пришло до 70% женщин. Не было в промышленности предприятий, цехов, участков, на которых бы не работали женщины, не стало таких про­фессий, которые не освоили бы женщины; удельный вес женщин в 1945 г. со­ставил 57,2% по сравнению с 38,4% в 1940 г., а в сельском хозяйстве - 58,0% в 1945 г. против 26,1% в 1940 г. Среди работников связи он достиг 69,1% в 1945 г. Удельный вес женщин среди рабочих и учеников промышленности в 1945 г. по профессиям сверловщиц и револьверщиц достиг 70% (в 1941 г. был 48%), а среди токарей - 34%, против 16,2% в 1941 г. В 145 тыс. комсомольско-молодежных бригадах страны было занято 48% женщин от общего числа молодежи. Только в ходе соревнования за повышение производительности труда, за изго­товление сверхпланового вооружения для фронта свыше 25 тыс. женщин были награждены орденами и медалями СССР.

Рассказывать о себе, своих подругах, с кем делились своими радостями и бедами, женщины-воины и женщины тыла начали спустя годы после окон­чания войны. На страницах этих сборников-воспоминаний, которые публи­ковались на местах и в столичных издательствах, речь шла в первую очередь о героических военных и трудовых подвигах и очень редко о повседневных трудностях военных лет. И только спустя десятилетия начали называть вещи своими именами и не стесняясь вспоминать, какие трудности выпали на долю советских женщин, как им приходилось их преодолевать.

Хочется, чтобы наши соотечественники знали следующее: 8 мая 1965 г. в год 30-летия Великой Победы Указом Президиума Верховного Совета СР Международный женский день 8 марта стал праздничным нерабочим днем «в ознаменование выдающихся заслуг советских женщин… в защите Родины в годы Великой Отечественной войны, их героизма и самоотверженности на фронте и в тылу…».

Обращаясь к проблеме «Советские женщины в годы Великой Отечественной войны», мы понимаем, что проблема необычно широка и многогранна и все охватить невозможно. Поэтому в представленной статье поставили одну задачу: помочь человеческой памяти, чтобы в памяти народа навсегда сохранился «образ советской женщины - патриотки, бойца, труженицы, солдатской матери».

ПРИМЕЧАНИЯ

См.: Закон о всеобщей воинской обязанности, [от 1 сентября 1939]. М., 1939. Ст. 13.

Правда. 1943. 8 марта; Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. М-1. Он. 5. Д. 245. Л. 28.

См.: Женщины Великой Отечественной войны. М., 2014. Раздел 1: официальные документы свидетельствуют.

РГАСПИ. Ф. М-1. Он. 5. Д. 245. Л. 28. Цитируем по стенограмме встречи в ЦК ВЛКСМ с демобилизованными девушками-воинами.

Великая Отечественная война, 1941-1945 гг.: энциклопедия. М., 1985. С. 269.

РГАСПИ. Ф. М-1. Он. 53. Д. 17. Л. 49.

Великая Отечественная война. 1941-1945 гг.: энциклопедия. С. 269.

См.: Женщины Великой Отечественной войны.

Великая Отечественная война, 1941-1945 гг.: энциклопедия. С. 440.

Там же. С.270.

URL: Famhist.ru/Famlrist/shatanovskajl00437ceO.ntm

РГАСПИ. Ф. М-1. Оп. 53. Д. 13. Л. 73.

Великая Отечественная война, 1941-1945 гг.: энциклопедия. С. 530.

Там же. С.270.

URL: 0ld. Bryanskovi.ru/projects/partisan/events.php?category-35

РГАСПИ. Ф. М-1. Оп. 53. Д. 13. Л. 73–74.

Там же. Д. 17. Л. 18.

Там же.

Там же. Ф. М-7. Оп. 3. Д. 53. Л. 148; Великая Отечественная война, 1941-1945 гг.: энциклопедия. C. 270; URL: http://www.great-country.ra/rabrika_articles/sov_eUte/0007.html

Подробнее см.: «Молодая гвардия» (г. Краснодон) - художественный образ и историческая реальность: сб. документов и материалов. М, 2003.

Герои Советского Союза [Электронный ресурс]: [форум]. URL: Poker Strategy.com

РГАСПИ. Ф. М-1. Оп. 5. Д. 245. Л. 1–30.

Там же. Л. 11.

Там же.

Там же. Оп. 32. Д. 331. Л. 77–78. Выделено автором статьи.

Taм же. Оп. 5. Д. 245. Л. 30.

См.: Физелер Б. Женщины на войне: ненаписанная история. Берлин, 2002. С. 13; URL: http://7r.net/foram/thread150.html

Калинин М. И. Избранные произведения. М., 1975. С. 315.

Тaм же. С. 401.

Там же.

Всероссийская книга памяти, 1941-1945 гг. М., 2005. Обзорный том. С. 143.

Великая Отечественная война 1941-1945 гг.: энциклопедия. С. 270.

Всероссийская книга памяти, 1941-1945 гг. Обзорный том. С. 143.

РГАСПИ. Ф. М-1. Оп. 3. Д. 331 а. Л. 63.

Там же. Оп. 6. Д. 355. Л. 73.

Цит.: по: Большая советская энциклопедия. 3-е изд. М., 1974. Т. 15. С. 617.

КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Изд. 8-е, доп. М., 1978. Т 11. С. 509.

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение
высшего профессионального образования
«КУБАНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

(ФГБОУ ВПО «КубГУ»)

Кафедра истории и методики ее преподавания

КУРСОВАЯ РАБОТА

ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ТРУДА ДЕТЕЙ И ПОДРОСТКОВ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТЬЮ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

Работу выполнила: ____________________________И.. Волкова

(подпись, дата)

Филиал ФГБОУ ВПО «КубГУ» в г. Славянске-на-Кубани

Специальность 050401.65 «История» с дополнительной специальностью 050402.65 «Юриспруденция»

Научный руководитель:

канд.ист.наук, доцент _________________________Е.В. Манузин

(подпись, дата)

Нормоконтролер:

канд.ист.наук, доцент _____________________________________

(подпись, дата)

Славянск-на-Кубани 201 4

СОДЕРЖАНИЕ

Введение……………………………………………..……………………………….3

1 Дети и подростки в условиях военного времени………………………………..8

1.1 От парты к станку – политика советской власти

относительно использования труда детей и подростков в тылу………………8

1.2 Организация учебы работающих детей и подростков,

повышения их квалификации…………………………………………………...12

2 Солдаты трудового фронта – дети и подростки……………………………….25

2.1 Труд детей и подростков в промышленности……………………………..25

2.2 Труд детей и подростков в сельскохозяйственных работах……………...30

Заключение………………………………………………………………………….37

Список использованных источников……………………………………………..39

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность исследования. В истории Великой Отечественной войны до сих пор остается много белых пятен. Одной из неисследованных должным образом проблем, является использование советской властью труда детей и подростков в годы войны 1941-1945 гг. Именно дети и подростки, которым в эти страшные годы не исполнилось 18 лет взяли на себя тяготы тяжелой тыловой работы на производствах, в сельхоз работах. Необходимость привлечения детей к труду на производстве была вынужденным шагом, который с одной стороны объяснялся нуждами фронта, а с другой – отсутствием трудовых ресурсов среди взрослого населения, в связи с участием в боевых действиях. Тот колоссальный вклад, который внесли в дело победы самые младшие представители военного поколения сегодня необходимо исследовать современным историкам на новой методологической основе, так как его значение трудно переоценить.

Историография проблемы. В существующей обширной историографии о Великой Отечественной войне можно выделить отдельное направление представленное историческими работами по изучаемой проблематике. Изучение военного детства в целом и труда детей и подростков в частности в советской историографии находилось под сильным влиянием идеологии. Это повлияло на исследовательские приоритеты и анализ военных событий, трактовку источниковой базы и выбор научной терминологии. Большое внимание уделялось героизму и патриотизму детей и подростков в тылу .

Значительное количество работ раскрывало и популяризировало различные формы помощи детей фронту: сбор средств в фонд обороны, на строительство военной техники, отправку теплых вещей для фронтовиков, помощь их семьям, тимуровское движение и другие инициативы. Советские исследователи охарактеризовали работу школьников на предприятиях, в колхозах и совхозах, участие в строительстве оборонительных сооружений.

Немало внимания уделялось описанию руководящей роли комсомола в организации патриотического подъема советских детей .

История трудового подвига детей и подростков была отражена в обобщающий трудах по истории КПСС и истории ВЛКСМ, которые вышли также в этот период 60-80-х гг. Однако подача исторических фактов была искажена партийной идеологией .

В конце 90-х годов издательство «Наука» выпустило новый научно-популярный труд в 4-х книгах «Великая Отечественная война. 1941-1945: Военно-исторические очерки» . В этом многотомнике по истории войны были раскрыты фактические масштабы использования детского и подросткового труда в военное время. В 1990-е годы историография Великой Отечественной войны пополнилась новыми, незаангажированными работами, научными статьями и диссертациями. В них авторы раскрывали ранее неосвещенные факты трудовых подвигов детей и подростков в целом и в частности по регионам РФ .

В 2004 г. Институтом российской истории РАН издан фундаментальный коллективный научный труд «Война и общество, 1941-1945 гг.» в 2-х книгах под редакцией академика Г.Н. Севостьянова . На основе современной историографии авторским коллективом был сделан акцент на изучении жизни различных социальных групп советского общества в годы войны и их героический подвиг.

Новые работы исследователей, рассматривают ранее неизвестные факты судеб юных участников войны под новым углом новой исторической парадигмы. Также в последние годы появились исследования, которые раскрывают условия жизни в период войны и психологическое состояние, труд и учебу, другие обстоятельства жизни советских детей и подростков на оккупированной территории СССР, которым не уделялось внимания в историографии предшествующих лет.

Объектом исследования является трудовая помощь детей и подростков в военный период 1941-1945 гг.

Предмет исследования – условия и правовые основы труда детей и подростков на различных этапах Великой Отечественной войны.

Хронологические рамки охватывают период 1941-1945 гг. Это предопределяется тем, что события, которые исследуются в работе, полностью совпадают со временем Великой Отечественной войны.

Географические границы исследования охватывают территориальные границы СССР в 1941-1945 гг.

Цель работы – проанализировать положение детей и подростков в СССР в период Великой Отечественной войны и политику советской власти относительно них.

Для реализации поставленной цели необходимо решить следующие исследовательские задачи:

Охарактеризовать основные векторы политики советской власти относительно использования труда детей и подростков в тылу;

Исследовать использование детского и подросткового труда советской властью;

Выявить значение детского труда в экономике военного периода.

Практическое значение полученных результатов заключается в том, что накопленный в исследовании фактический материал, теоретические положения, выводы и обобщения существенно расширяют современные знания по социальным аспектам Великой отечественной войны.

Методологическую основу исследования составляет совокупность общенаучных и специальных принципов исследования: объективности, историзма, всесторонности. Применение таких принципов сориентировало автора на комплексный подход проработки поставленной проблемы, беспристрастность оценок, использование только достоверной информации, раскрытие исторических закономерностей, установление причинно-следственных связей. Обозначенные выше методологические принципы определили и адекватный им методический инструментарий исследования, основой которого стала теория познания. Автором использованы общенаучные методы исследования: анализ, синтез, группировки, типизация. Ведущее место принадлежит специальным методам: проблемно-хронологическому, сравнительно-историческому, а также историко-биографическому.

Источниковая база. В курсовой работе использован широкий спектр документов и материалов 1941-1945 гг., в частности: Директива СНК СССР и ЦК ВКП(б) партийным и советским организациям прифронтовых областей «О мобилизации всех сил и средств на разгром фашистских захватчиков» от 29 июня 1941 года; Указы Президиума Верховного Совета СССР «О режиме рабочего времени рабочих и служащих в военное время» от 26 июня 1941 г., Постановление ВЦСПС «О расширении индивидуального огородничества среди рабочих и служащих в 1942 году» от 5 января 1942 г.

Большую научную ценность для изучения труда детей и подростков военного времени имеют многочисленные сборники документов .

Использованная в курсовой работе источниковедческая база позволила полнее отразить трудовую деятельность детей и подростков, средства и методы реализации государством трудовой политики в отношении несовершеннолетних трудящихся в период Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.

Практическая значимость. Практическая значимость исследования состоит в том, что изложенные в нем аналитические материалы, научные выводы и обобщения могут быть использованы при подготовке учебных курсов по новейшей истории России для средних общеобразовательных школ.

Структура работы: работа состоит из введения, двух разделов, заключения и списка использованных источников.

1 Дети и подростки в условиях военного времени

1.1 Проблема обеспечения военной экономики СССР трудовыми ресурсами

С начала войны в Красную армию были привлечены значительные производственные силы в результате чего ее численность выросла в ходе войны с 5млн. до 11,3млн. человек. Однако это негативно отразилось на военном производстве, так как рабочих рук в тылу практически не осталось. Фронт требовал все больше военной техники, которая применялась в боевых операциях и потому возникла необходимость в привлечении непризванного населения на работы для фронта. Укрепление оборонной мощи армии и строительства оборонительных сооружений требовало привлечения просто огромного числа рабочих. Эта задача в условия оккупации значительных территорий страны врагом казалась невыполнимой. Много советских людей осталось на временно оккупированной врагом территории, было угнано в фашистскую Германию.

Проблема обеспечения военной экономики СССР трудовыми ресурсами была очень острой. В военные годы произошли реальные изменения в балансе трудовых ресурсов, организации труда, структуре заработной платы .

Перед советской властью в этот момент стояло две важнейших задачи: первая – обеспечить общественное производство необходимыми трудовыми ресурсами, заменив резервами рабочих, ушедших на фронт; вторая – новые кадры должны были поднять производительность труда до небывалых высот. Эти задачи были трудноосуществимы, так как, привлекая население, которое осталось в тылу, а это были женщины, старики, инвалиды и дети (!) не решалась задача квалифицированных кадров, а значит и производительности труда. Люди, которые никогда не работали в тяжелой промышленности, женщины, дети – все они не имели должной квалификации и потому их труд не давал высокой производительности .

Вся промышленность страны эвакуировалась на восток и задача профессиональных кадров решалась за счет того, что рабочие переезжали вместе с предприятием в тыловые районы. Главным образом это были женщины, молодежь и подростки, а также мужчины, не пригодные к службе в армии по состоянию здоровья, пенсионеры, инвалиды труда и войны.

Молодежь, дети и подростки активно участвовали в производстве для фронта. Их количество за годы войны увеличивалась, и это значительно компенсировало недостаток рабочих рук на заводах и фабриках. Так, на большинстве предприятий основной работающей категорией была именно молодежь. Так, если в 1939г. удельный вес рабочих и служащих в возрасте до 18лет составлял 6% общей численности рабочих и служащих, занятых в промышленности, то в 1942г. он увеличился до15%. В то же время доля рабочих и служащих в возрасте18 – 49лет уменьшилась с 85% в 1939 г. до 73% в 1942 г.

Подростков от 14 до 17 лет, занятых в промышленности, строительстве и на транспорте к концу 1945 г. было10,5% от общего числа работающих. Они работали с большим желанием, однако были физически слабыми и быстро уставали. Поэтому часто было так, что на одном станке работали двое подростков и сменяли друг друга через каждый час – два .

Власти предприняли плановое перераспределение трудовых ресурсов из пищевой, легкой и местной промышленности. В отрасль тяжелой индустрии были отправлены работники пищевой и легкой промышленности. На ведущие стройки 69 тыс. человек, в военную промышленность – 59 тыс. человек. Также рабочих, которые освободились от труда в связи с сокращением штатов, консервацией строительства, на предприятиях оборонной промышленности администрация трудоустраивала на крупных предприятиях. С целью сохранения квалифицированных кадров в отраслях военной промышленности, кадровые рабочие были освобождены от мобилизации в армию и считались мобилизованными в оборонную промышленность. На весь период войны они не могли покидать свой боевой пост на трудовом фронте.

Советская власть использовала административные меры для того, чтобы получить результат, выраженный в повышенной производительности труда. Для использования всего потенциала имеющихся трудовых ресурсов, согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня1941 г. «О режиме рабочего времени рабочих и служащих в военное время», была увеличена продолжительность, рабочего дня, обменены плановые и льготные отпуска, были введены обязательные сверхурочные работы продолжительностью от 1 до 3 часов в день. Эти меры, оперативно внедренные администрацией предприятий, позволили уже в начале войны увеличить загрузку производственных мощностей теми силами, которые были. Чтобы рационально распределить трудовые ресурсы на оборонных предприятиях, 30 июня 1941 г. при Совнаркоме СССР был создан Комитет по учету и распределению рабочей силы.

К 1942г., гражданское население оккупированных немецко-фашистскими захватчиками территорий, период наибольшей оккупации по данным советской статистики, численность населения страны составляла около 130 млн. человек против 194,1 млн. человек на 1января 1940г. Общая численность рабочих и служащих в народном хозяйстве страны сократилась с 31,2 млн. рабочих и служащих в 1940г. до 18,4 млн. человек в 1942г., в том числе в промышленности – с 11 млн. до 7,2 млн. человек, что составляло 59 и 65,5% уровня 1940 г.

В сельском хозяйстве тоже существовала проблема рабочих рук. Если в 1941г. убыль мужской части сельского населения возмещалась на 77,4%, то в1942г. – лишь на 1/3,главным образом за счет женщин, престарелых и подростков. На посевных землях колхозов шли бои и колхозники несли огромные кадровые и сельскохозяйственные потери. В 1943 – 1944 гг. эта убыль людских ресурсов в колхозах почти не возмещалась. Общая численность работников на селе уменьшилась за счет привлечения их на крупных предприятиях. Деревня работала по остаточному принципу.

Для того, чтобы наполнить военную экономику страны в невероятно тяжелых условиях людскими ресурсами, советское правительство в административном порядке привлекало трудоспособных и незанятых жителей города для работы в промышленности, жителей села, которые остались в селах для работы в колхозах.

Это была вынужденная мера, однако несмотря на ее жесткость, она коренным образом отличалась от мобилизации, которая также проводилась в частности в фашистской Германии. Там также изыскивали возможности использования труда для получения победного результата. Фашисты удовлетворяли острую необходимость в рабочей силе военной экономики путем использования принудительного труда насильственно угнанных рабочих оккупированных государств и военнопленных.

Для советских людей, которые стремились приблизить разгром врага, труд в пользу фронта стал важнейшим общественным делом. Патриотический подъем населения, сопровождавший трудовую мобилизацию, привлек на предприятия женщин, стариков, детей и подростков. Они добровольно работали сверх нормы в пользу фронта чтобы своим самоотверженным трудом приблизить победу над врагом.

С первых дней войны для работников тыла стал популярным лозунг «Заменим наших отцов, братьев, мужей, сыновей на производстве!». Именно патриотические настроения работников имели большое значение для обеспечения нормальной работы заводов и фабрик. Максимальная привлеченность трудовых ресурсов уже в 1943 г. дала не только увеличение числа рабочих и служащих в народном хозяйстве (свыше 1 млн. человек по сравнению с1942 г. составила около 19,4 млн. человек), но и повышение производительности труда, ценой невиданных усилий .

Только в 1943 г. на заводы и фабрики, восстановительные работы поступило 1 320 тыс. человек. Данные статистики Комитета по учету и распределению рабочей силы при СНК СССР с 1942 по июль1945 г. свидетельствуют об привлечении 12 млн. человек, на крупные предприятия оборонной промышленности и стройки восстановительных работ, на транспорт. В эту цифру входят привлеченные на постоянную работу в промышленность, строительство и на транспорт – свыше 3млн. человек, в систему трудовых резервов более 2,1 млн., а также на сезонные и временные работы более 6,7 млн. человек .

После освобождения от врага советской территории Советское государство направляло в освобожденные районы необходимые людские ресурсы. Резервами обеспечения восстанавливаемых предприятий кадрами рабочих были мобилизация населения, не занятого в общественном производстве, оргнабор, общественный призыв, особенно комсомольцев, а также развертывание патриотического движения среди женщин.

1.2 От парты к станку – политика советской власти относительно использования труда детей и подростков в тылу

С началом Второй мировой войны в жизни обычных советских подростков произошли изменения. Подростки с 14 лет привлекались в реформированную систему подготовки квалифицированных рабочих кадров в принудительном порядке. Законодательными актами советского государства уже в 1940 г. все ученики трудовых резервов мобилизовались, а после окончания школы и ФЗУ обязаны были отработать 4 года на закрепленном предприятии. За нарушение правил, установленных законом, несовершеннолетние привлекались к уголовной ответственности сроком до одного года с направлением в трудовые колонии . Подростки, которые оставались в школе, активно привлекались к оборонно-физкультурной работе. Так, уже в течение 1940-1941 уч. года только в Сталинской области уже действовали кружки и секции по различным видам спорта и военной подготовке, которые охватывали 134 518 школьников. Это, с одной стороны, способствовало милитаризации молодежи, а, с другой, – еще до начала войны готовило их к возможным экстремальным условиям15.

Великая Отечественная война коснулась всех сфер жизни молодого поколения (личное, учебная, общественное и т.п.). Юные жители переживали психологическую травму, они оставались без надлежащего родительского присмотра, ухудшились условия жизни, на них возлагались несвойственные для них обязанности, поэтому дети не по возрасту взрослели. Еще более возросло внимание государства к военной и физкультурной подготовки детей и подростков. В соответствии с постановлением СНК СССР от 2 июля 1941 г. учащиеся с 8-летнего возраста на специальных занятиях получали навыки пользования средствами противовоздушной обороны. Увеличилось количество оборонных кружков общества содействия обороне химическому строительству СССР (ОСОАВИАХИМ). Так, ученики школ в 1941-1942 гг. массово сдавали нормы на оборонные значки: «Готов к санитарной обороне», «Ворошиловский стрелок» и «Юный Ворошиловский стрелок», «Противовоздушной и противохимической обороны» .

2 октября 1940 года был принят Указ Президиума Верховного Совета СССР «О государственных Трудовых Резервах СССР»17. Государственные трудовые резервы СССР, система организованной подготовки новых рабочих из городской и сельской молодежи, призвана была создавать необходимые трудовые резервы для отраслей народного хозяйства. Одна из основных целей советской власти на том этапе - планомерная массовая подготовка квалифицированных рабочих и организация их распределения.

С целью подготовки квалифицированных рабочих крупных промышленных предприятий в 1940 были созданы три типа учебных заведений. Это ремесленные училища с 2-летним сроком учения для подготовки квалифицированных рабочих металлистов, металлургов, химиков, горняков, нефтяников, рабочих для морского транспорта, предприятий связи и железной дороги; училища с 2-летним сроком обучения для подготовки помощников машинистов, слесарей по ремонту паровозов и вагонов, котельщиков, бригадиров по ремонту дороги и др. сложных рабочих профессий железнодорожного транспорта; школы фабрично-заводского обучения (ФЗО) с 6-месячным сроком учения для подготовки рабочих массовых профессий, в первую очередь для угольной, горнорудной, металлургической, нефтяной промышленности и строительного дела .

Государство взяло на себя полное материальное обеспечение всех учащихся. Уже в мае 1941 учебные заведения выпустили 250 тыс. молодых рабочих для промышленности, строительства, железнодорожного транспорта. В годы Великой Отечественной войны 1941-1945, фронт требовал пополнения, и кадровые рабочие отправлялись туда прямо от станка.

Осенью 1941 года в ходе подготовки к Октябрю, появились первые комсомольско-молодежные фронтовые бригады. Согласно специальному решению правительства с начала 1943 года при некоторых школах и в детских домах стали открываться учебно-производственные мастерские, где школьники выполняли особые заказы для фронта. «Гулливеровскими» были нормы выработки на полях, где трудились дети: тысячи гектаров скошенного хлеба, тысячи связанных снопов, тонны намолоченного зерна.

С 4-х часов утра до 10 часов вечера продолжался рабочий день на севе, а во время уборки урожая не редкостью была ночная молотьба. Самые младшие школьники выходили на поля собирать колоски. Успехи советской военной экономии были достигнуты ценой мобилизации максимума людских и материальных ресурсов страны. В конце июня 1941 года были введены обязательные сверхурочные работы продолжительностью до трёх часов, отменялись отпуска. В декабре 1941г. на военных предприятиях все работающие были объявлены мобилизованными, самовольный уход с предприятия приравнен к дезертирству в армии .

Из-за постоянного дефицита рабочих рук на производстве, в строительстве, в совхозах и колхозах Президиум Верховного Совета СССР издал указ «О мобилизации на период военного времени трудоспособного населения». С мая 1942 г. стали принимать на производственное обучение подростков 14 лет, установив для них шестичасовой рабочий день. Большое внимание уделялось обучению кадров без отрыва от производства. Подростки в возрасте 14 - 17 лет нередко сутками не покидали свои рабочие места. К концу войны в промышленности, строительстве и на транспорте они составляли 10,5 % от общего числа работающих. А в колхозах этот процент был ещё больше20.

Перестройка советской экономики на военный лад была завершена в течение одного года. Её главной целью стало достижение решающего военно-технического превосходства над противником.

1.3 Организация учебы работающих детей и подростков, повышение их квалификации

Одной из самых крупных экономических проблем которую советская власть пыталась решить в военное время, как обозначено выше, было повышение производительности труда. В промышленность пришли новые необученные кадры, что называется из-за парты. На первых порах удерживание производительности труда на стабильно низком уровне и прирост продукции происходил за счет массового применения сверхурочных работ, отмены отпусков и большого количества неквалифицированных кадров, состоящих из несовершеннолетних, детей и женщин. Далее понадобились радикальные меры, для того, чтобы не удерживать производительность труда на низком, но стабильном уровне, а обеспечить ее рост быстрыми темпами. Производство новых изделий и механизация производства требовала обученных кадров. Устаревшее оборудование, ручной труд, а также низкая квалификация рабочих привели к снижению производительности труда. Стоит учесть, что довоенное производство имело технику устаревшего образца, так как предприятия машиностроения, выпускавшие новые высокопроизводительные станки, были переключены на производство военной продукции. Практически отсутствовала автоматизация и комплексная механизация. Модернизация требовала финансовых вложений, и администрация заводов поднимала производство за счет увеличения удельного веса ручного труда. Заметим, что уровень производительности труда каждый год в течении войны рос и составил по сравнению с 1940 г. – 180%, в 1943 г. – 139, в 1944 г. – 142%. Фактором роста был самоотверженный труд рабочих и инженеров. на фабриках, заводах, шахтах. В целом по промышленности рост производительности труда в 1942 г. составил .

В первый период войны увеличивался выпуск промышленной продукции за счет увеличения рабочего времени, ввода в действие новых возможностей. В 1943-1945гг. – главным образом, за счет роста производительности труда, а также восстановления предприятий на освобожденной от врага территории.

Самые высокие темпы роста производительности труда были достигнуты в военной промышленности. Если за два года (с мая 1942 по май 1944 г.) в промышленности в целом производительность труда возросла на 40%, то в танковой – на 43, в авиационной – на 47, в промышленности боеприпасов – на 54% .

Модернизация предприятий вовремя войны все-таки осуществлялась. Были внедрены поточные линии и конвейерные системы производства в сборочных, механообрабатывающих и заготовительных цехах; преимущественным материально-техническим снабжением военного производства, в том числе новыми типами высокопроизводительных станков; созданием нормальных заделов и модернизацией части оборудования.

С уходом опытных рабочих в действующую армию основную часть рабочих кадров составляли работники с низшими разрядами и небольшим производственным стажем. Поэтому в годы войны Коммунистическая партия и Советское правительство проявляли большую заботу о подготовке и переподготовке кадров.

Обучение вновь пришедших на производство рабочих, было одной из центральных проблем в годы войны. Индивидуально-бригадное обучение в подготовке новых кадров – это было обучение без отрыва от производства. Такая форма обучения способствовала тому, что юные рабочие предприятий, строек и транспорта осваивали новые профессии и повышали свою квалификацию непосредственно на производстве. Главное и несомненное преимущество профессионально-технической учебы заключалось в том, что эта форма в значительной мере способствовала повышению эффективности использования трудовых ресурсов.

В условиях войны подготовка рабочих кадров для промышленности проходила в два периода. Первый, связанный с массовым притоком новых рабочих, характеризовался сплошным обучением новичков самым необходимым и элементарным приемам работы. Это было то, без чего предприятия не могли нормально функционировать. Второй период наступил, когда эти новые кадры военного времени в известной мере стабилизировались и приобрели некоторые производственные навыки. Новички, как правило, ставились на самостоятельную работу только после того, как они овладевали необходимым минимумом знаний. Тогда на первый план выдвинулась задача повышения квалификации новых кадров.

На первом этапе главной формой подготовки новых кадров рабочих-операционников было индивидуальное или бригадное обучение непосредственно на рабочих местах. Именно широчайшее применение этой формы производственной учебы дало возможность в короткий срок обучить миллионы новых рабочих, влившихся в социалистическую промышленность. Во втором периоде заметную роль стали играть обучение в специальных учебных цехах и другие формы профессионально-технической учебы.

Такая наиболее массовая форма подготовки новых кадров рабочих, как обучение на рабочих местах, потребовала огромного количества «учителей». Эта проблема решалась путем широкого привлечения к обучению молодежи основной массы кадровых, квалифицированных рабочих, обладавших практическим и жизненным опытом. Именно они оказали неоценимую помощь в массовой подготовке молодежи. Кадровые рабочие, занимавшиеся обучением, как правило, получали определенное вознаграждение, размеры которого устанавливались в зависимости от сроков и качества обучения .

В порядке индивидуального ученичества под руководством опытных мастеров своего дела молодые рабочие в течение нескольких месяцев осваивали сложные производственные операции, причем обучение сочеталось с выполнением производственных заданий. После того как ученики овладевали специальностью, они проходили испытания, по результатам которых квалификационная комиссия присваивала им разряды.

Наряду с индивидуальным ученичеством повсеместно получил распространение бригадный способ обучения. Особенно большое положительное значение имело создание комсомольско-молодежных бригад, которые обычно составлялись из двух-трех квалифицированных рабочих и нескольких новичков. В бригадах новички не только получали квалификацию, но и, как все члены бригады, овладевали одной-двумя дополнительными специальностями, что позволяло бригадам выполнять и перевыполнять производственную программу с меньшим числом рабочих .

Важнейшей формой повышения квалификации были целевые краткосрочные курсы для практического изучения какой-нибудь одной конкретной темы. Программа целевых курсов была рассчитана на несколько занятий, обычно в пределах 10 – 15 часов.

Темпы обучения новых кадров и повышения квалификации в годы войны значительно превысили довоенный уровень. Если в 1940 г. было обучено 1 950 тыс. рабочих и служащих, то в 1941 – 1945 гг. ежегодно обучалось новым профессиям в среднем 2 672 тыс. человек, т.е. на 37% больше. В 1940 г. повысили квалификацию 1 655 тыс. рабочих и служащих, а за военный период ежегодно – в среднем 2 556 тыс. человек, или на 55% больше. Благодаря широкому развитию индивидуально-бригадного ученичества, организации курсов и стахановских школ в 1941 г. овладели специальностью и повысили уровень профессионального мастерства 2 765 тыс. рабочих, в 1942г. – 3772 тыс., в 1943г. – 5134тыс. рабочих. В 1941 – 1945 гг. без отрыва от производства было обучено 11,3 млн. человек, более 9 млн. человек повысили квалификацию .

В течении Великой Отечественной войны из общественного производства была выведена значительная часть трудоспособного населения. Вместе с тем жизненно важным задание для страны стало широкое развертывание военного производства для обеспечения, которого требовались дополнительные кадры .

Общая численность рабочих и служащих в народном хозяйстве страны существенно сократилась – с 31,8млн. человек в первом полугодии 1941 г. до 22,8 млн. человек во втором полугодии. К началу 1942 г. она составила уже немногим более 18 млн. человек .

Для обеспечения производства в военное время необходимо было решить две основные задачи: изыскать дополнительные трудовые ресурсы, способные заменить ушедших на фронт, рабочих, и не снижать производительность труда. Это оказалось довольно сложной проблемой. Кодекс законов о труде РСФСР, которые действовал с 1922г. предусматривал трудовые отношения только на добровольных началах. Трудовая повинность могла быть применена только как необходимая мера по борьбе со стихийными бедствиями или выполнения важнейших государственных заданий. Также принудительный труд полномочно было использовать власти и на основании специальных постановлений Совета Народных Комиссаров (СНК) или уполномоченных ним органов. Условия войны диктовали необходимость жестких решений, и уже с началом военных действий органами советской власти было издано ряд законов и подзаконных актов, которые предоставляли право всем местным властям областей, на военном положении дополнительные права. Привлечение граждан к трудовой повинности для выполнения оборонных работ, охраны путей сообщения, сооружений, средств связи, электростанций, электросетей и других важнейших объектов, для участия в борьбе с пожарами, эпидемиями и стихийными бедствиями; объявлять трудовую и автогужевую повинность для военных надобностей (п. 3). на основании Указа Президиума Верховного Совета (ВС) СССР от 22 июня 1941 г. "О военном положении" .

Возможность привлечения граждан к трудовой повинности была расширена Постановлением СНК СССР от 10 августа 1942 г. "О порядке привлечения граждан к трудовой повинности в военное время". Граждане, которые были привлечены к трудовой повинности, могли ее исполнять как по месту основного проживания, так и за его границами. Постановление устанавливало возрастные ограничения для мужчин от16 до 55 лет для женщин – от 16 до 45 лет. Однако для того, чтобы помочь фронту, стране, многие дети шли работать и с 14.

Вместе с вынужденной трудовой повинностью так же как вынужденная мера применялась трудовая мобилизация для нужд народного хозяйства .

Мобилизация гражданского населения на предприятия осуществлялась поэтапно, начиная с конца 1941 г.

Для того, чтобы привлечь к ответственности граждан, которые не желали работать и могли самовольно покинуть место работы Указом Президиума ВС СССР от 26декабря 1941 г. была введена мера ответственности . Все работающие на основании этого указа считались мобилизованными и строго регламентировались часы их труда и отдыха.

Однако сил населения все равно не хватало и в феврале 1942 г. мобилизации надлежали все трудоспособные мужчины от14 до55 и женщины от14 до50 лет. Привлекались ученики 6-10 классов неполных средних и средних городских школ, студенты техникумов и вузов для работы в колхозах, совхозах и МТС. Подростки, которые проживали в сельской местности начиная с 14-летнего возраста в обязательном порядке стали привлекаться к выполнению сельхозработ в совхозах .

Училища и школы Главного управления трудовых резервов планомерно готовили из городской и сельской молодежи новые кадры рабочих для промышленности, строительства и транспорта. В начале войны училища и школы системы трудовых резервов были вынуждены практиковать досрочные выпуски учащихся в ущерб их теоретической подготовке. В последующие годы в результате укрепления материальной базы училищ и школ, а также пополнения их квалифицированными преподавательскими кадрами улучшилось качество подготовки учащихся.

В 1941 – 1945гг. через школы ФЗО, ремесленные и железнодорожные училища было подготовлено 2475 тыс. квалифицированных рабочих, в том числе в ремесленных, железнодорожных и горнопромышленных училищах – 685 тыс. человек, в училищах механизации сельского хозяйства и ремесленных училищах по механизации сельского хозяйства – 1790 тыс. человек. Эта система профтехнического образования, проверенная временем, в военные годы, в значительной мере, способствовала решению проблемы воспроизводства квалифицированной рабочей силы.

Таким образом, советская власть решала задачу по обеспечению расширенного воспроизводства квалифицированных рабочих кадров.

Привлечение школьников, учащихся и студентов к работе на предприятиях и сельхозработам создало трудности с получением или образования. Это значительно изменило порядок учебного процесса. Обучение было организовано в две, а то и три смены, которые могли продолжаться до 8 часов, причем изучение базовых школьных дисциплин было сведено к минимуму. Кроме того изменились сроки обучения, функции и содержание деятельности учебных заведений. Школы и профессиональные училища имели задачу ускоренными темпами подготовить учащихся к работе на производстве и в народном хозяйстве для выполнения оборонных заказов. Существовала военная необходимость подготовить новые кадры и переквалифицировать или переобучить старые .

Лучше всего эта задача решалась посредством массового обучения индивидуально-бригадным методом. Таким образом обучались в 1941 - 1945 гг. не менее 85% всех новых рабочих в промышленности, строительстве и на транспорте32 Обучение длилось от одного до трех месяцев так, что подростки 14-летнего возраста принятые на предприятия в качестве учеников уже после трехмесячного обучения принимались на основное место работы33.

С 1943 года по Постановлению СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 21 августа 1943 г. "О неотложных мерах по восстановлению хозяйства в районах, освобожденных от немецкой оккупации" были созданы ремесленные училища в которых срок обучения составлял 4 года. В них учились дети 12-13 лет, которые в результате военных действий остались без родителей. Для поступления в ремесленное училище достаточно было начального образования. Государство полностью взяло на себя их содержание .

Выполнение производственных планов и задач, которые диктовало военное время было зафиксировано Указом Президиума ВС СССР от 26 июня 1941 г. "О режиме рабочего времени рабочих и служащих в военное время" Указ предоставлял директорам предприятий промышленности, транспорта, сельского хозяйства и торговли право устанавливать, как для всех рабочих и служащих предприятий, так и для отдельных цехов, участков и групп рабочих и служащих обязательные сверхурочные работы продолжительностью от одного до трех часов в день. Указывалось, что лица, не достигшие 16 лет, могли быть привлечены к обязательным сверхурочным работам продолжительностью не более 2-х часов в день .

Для учеников индивидуального и бригадного обучения в возрасте от 14 до 16 лет рабочий день как в период обучения, так и для последующей работы на предприятиях устанавливался продолжительностью шесть часов.

Согласно Постановлению СНК СССР от 10 августа 1942 г. «О порядке привлечения граждан к трудовой повинности в военное время» граждане привлекались к трудовой повинности на срок до двух месяцев с продолжительностью рабочего времени в размере восьми часов в день и трех часов обязательных сверхурочных .

Наряду с мерами по повышению материальной заинтересованности всех работающих государство установило и более жесткие меры, направленные на укрепление трудовой дисциплины.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1940 г. «О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений» запрещался самовольный уход рабочих и служащих из государственных, кооперативных и общественных предприятий и учреждений, а также самовольный переход с одного предприятия на другое или из одного учреждения в другое. За прогул без уважительной причины и за самовольный уход с предприятия, из учреждения предусматривалась уголовная ответственность. В это время многие дети и подростки не выдерживали производственной нагрузки и сбегали. За побег или нарушение трудовой дисциплины сурово наказывались и взрослые рабочие и дети на равных со взрослыми .

Для ужесточения трудовой дисциплины в Указе были разграничены понятия трудовой дисциплины, трудовых проступков и трудовых преступлений. Это позволило и далее ужесточать меры борьбы с дезертирством. Даже несовершеннолетние, виновные в самовольном уходе (дезертирстве), подвергались наказанию в виде тюремного заключения на срок от 5до 8 лет.

2 Солдаты трудового фронта – дети и подростки

2.1 Труд детей и подростков в промышленности

Обеспечение промышленных предприятий рабочей силой стало одной из первоочередных задач советского правительства. Большинство взрослого мужского населения воевало на фронтах. Значительные человеческие потери, насильственное перемещения трудоспособного населения в Германию и оккупация больших территорий врагом, создали условия, когда работать на заводе или стройке практически было некому. Крупные предприятия работали в условиях военного положения. Это, прежде всего, отражалось на положении рабочих, которые не могли самовольно покинуть свое рабочее место или отказаться, уволиться с него. Были отменены выходные дни. Устанавливался ненормированный рабочий день. В частности руководители предприятий получили право при необходимости рабочее время на 3 часа для взрослого рабочего и на 2 для подростка от 16 лет. Только на вредных производствах устанавливались исключения. Рабочий день подростка мог длиться несколько дней. Иван Шалов, был мобилизован на завод в 14лет. Рассказывал, что как-то работал 29 часов подряд, за что был награжден 24часами отдыха и "улучшенным" обедом, куда входили суп, пшеничная каша, чай и 200 гр. хлеба. Саша Беляева, которая после войны стала депутатом пермского горсовета, в войну подростком работала токарем на заводе. Вспоминала, что нередко домой их цеха не уходила - ночевала прямо на заводе: в кочегарках, в туалете на ящиках. За передовую работу награждена была нормальной обувью и материалом на платье. С февраля 1942 г. все мужчины с 16 до 55 лет и женщины с 16 до 45 лет мобилизовались преимущественно на крупные обороностроительные предприятия, которые выпускали авиаконструкции, тяжелую бронетехнику, стрелковое оружие и снаряды, а также на металлургические, химические и топливные заводы. Мобилизация была главным источником трудовых резервов и затронула около12 млн. человек. Почти половина этих граждан была задействована на восстановительных работах, а также почти 3млн. было задействовано в постоянных работах в промышленности. Численность рабочих стала пополняться, когда часть оккупированной территории была освобождена. Мобилизация была тотальной и правы историки, которые утверждают, что трудящиеся создали трудовой фронт. Все усилия были направлены на победу над врагом .

Детей же стали призывать на предприятия, как взрослых в армию. На пермском моторостроительном заводе № 19 им. Сталина, который выпускал авиадвигатели, в начале сороковых трудилось около 8000 подростков. Большинству было 14- 16лет, хотя встречались и младше: на вспомогательные работы брали уже с 11лет. Дети и подростки по собственной инициативе принимали участие в различных патриотических движениях. Архивные материалы позволяют утверждать, что на строительстве оборонительных сооружений среди тысяч мирных жителей было много подростков .

В условиях нехватки рабочей силы предприятиям посильную помощь оказывали подростки, которые наряду с взрослыми становились у заводских станков. Девочки и мальчики – пионеры и комсомольцы собирали зимние вещи и подарки для воинов Красной Армии. Дети оказывали медицинским работникам помощь в обслуживании раненых, в организации их питания, раздачи подарков, организации концертов, писанию писем, чтении книг. Желая помочь фронту, дети и подростки массово участвовали в субботниках и воскресниках, а заработанные средства перечисляли в фонд Обороны страны. Так, в августе 1941г. на первом Общесоюзном комсомольско-молодежном воскреснике только в Сталинской области работало более 300 тыс. юношей и девушек41. Кроме того, среди учащейся молодежи проходили целевые сборы средств на строительство военной техники, на помощь детям фронтовиков и сиротам, подписки государственных займов, распространение денежно-вещевой лотереи. Так, в 1942 г. школьники Ворошиловоградской области подписались государственный заем на сумму 523220 руб., собрали 363 985 руб. на постройку танковых колонн “Пионерия” и “Комсомолец”. Подписались 114453руб. денежно-вещевой лотереи . Дети и подростки принимали активное участие в сборе металлолома для фронта.

Решения о применении детского труда принималось властью в чрезвычайно трудной военной обстановке, когда для фронта нужны были солдаты, а в тылу не оставалось трудоспособных мужчин. К станкам становились женщины и дети. Подростки заменили своих родителей на производстве: стали работать на предприятиях, заводах, колхозных полях. Юным рабочим тогда было по 13–15 лет, и чтобы они могли работать у станков, нужны были подставки под ноги. Подростки не имели профессиональных навыков, могли выполнять только черновую работу. Многие были слабыми и неразвитыми физически из-за недоедания и тяжелых условий работы. Но, кроме них, работать было некому .

Интересно, что многие из тружеников в тот исторический момент не осознавали характера и интенсивности своего труда, не видели альтернативы другому поведению, относились к нему как к единственно возможному. Только по прошествии десятилетий многие из них стали относиться к своему труду как к героическому. Жительница Кировской области Анисья Васильевна Лимонова вспоминала в письме: «В колхозе работать начала рано, пришлось научиться все делать..., выполняла всю работу за взрослого. Как только мне исполнилось 16лет, пришла повестка ехать в лес на заготовки... Тяжело вспомнить и трудно представить как я, совсем девчонка, пилила вручную пилой, и таскала огромные бревна... Никаких условий труда тогда не было, голодные, босые». Характерно, что авторы подобных писем, чаще всего, не пытаются объяснить мотивы такого тяжелого труда. Для них основной мотив – необходимость. Таисия Ивановна Семенова так описывала свой труд: «И вот в годы войны с 11 лет вместе с матерью пошла на работу, выполняла всю взрослую работу... Трудились, не щадя самих себя, не разбирая взрослый или ребенок Пожалуй, самое емкое определение причин необходимой высокой трудоотдачи содержится в письме жительницы г. Мурманска Галины Андреевны Алехиной. В период войны она трудилась в Кировской области: «Хотя мы и были дети, но спрос был как со взрослых, потому что была война, и оставались в деревнях старики и мы – дети». Анализ подобных писем показывает, что, воспитанные в социалистическом духе, молодые труженики тыла в основном руководствовались в своем труде общегосударственными приоритетами. Главная потребность, определявшая мотивы труда, - победа в войне, дававшая возможность вернуться к нормальной, безопасной, мирной жизни. Защита Родины и семьи, моральные принципы, подчинение и субординация – своеобразная ценностная система, сформированная общественной практикой функционирования советского общества еще в довоенный период. Война, как чрезвычайное обстоятельство, активизировала эти поведенческие нравственные императивы. Интересно, что материальное вознаграждение за труд как мотив труда стало актуальным для тружеников только «постфактум». Лишь о истечении десятков лет, многие герои тыла осознали всю значимость своего труда и стали более настойчиво требовать заслуженной материальной компенсации душевных и физических затрат. Как вспоминала жительница Лысковского района Горьковской области В.В. Никитина (1927 г.р.): «Мужчины почти все ушли на фронт. А выращивать и убирать хлеб надо было. Работали все – и стар, и млад. Дома никто не сидел. Большие надежды возлагались на нас – школьников 8-9-х классов... Опускались руки от усталости, хотелось спать и есть, и не видеть бы снопов. Ждали с нетерпением, когда сломается молотилка, чтоб хоть часок вздремнуть прямо на копне» .

Не материальное вознаграждение, а признание государством самоотверженного труда стало для большинства трудящихся мощным импульсом трудовой активности. За успехи в труде власть награждала подростков орденом Красной Звезды. Это вызывало в их сознании высокий эмоциональный подъем45.

Власть, старалась постоянно поддерживать в сознании трудящихся элемент аналогии между воинским долгом и обязанностью четко выполнять производственные задания. Ощущение значимости для общего дела труда каждого человека также было необходимым волевым импульсом активного труда. Обязанность, долг – эти понятия, благодаря школьному и пионерскому воспитанию, многими воспринимались как естественные моральные и правовые характеристики трудового поведения. Примеры безответственности, которые отрицательно сказывались на трудовой активности и результатах труда, показывают характер отношения к ним со стороны «ответственных» граждан. Как бы мы сегодня не оценивали сущность и последовательность советской коммунистической морали, необходимо признать, что в условиях Великой Отечественной войны именно она стала мощным духовным стимулом самоотверженного интенсивного труда на заводах, фабриках, в колхозах и совхозах. Ответственность за страну, за данное обязательство, торжественное обещание, клятва, чувство долга перед Родиной – эти определения, далеко не исчерпывающие понятие коммунистической морали, большинством трудящихся воспринимались как реально действующие нравственные императивы, во многом детерминирующие трудовое поведение. Именно поэтому отклонение от этих норм характеризовалось не только как опасный для обороны государства, но и общественно неприемлемый стиль поведения. Проанализировав факторы, формировавшие духовный облик гражданского человека периода Великой Отечественной войны, и основные мотивации его поведения, можно реконструировать те черты его духовного портрета, которые способствовали организации сопротивления врагу, благодаря наличию и развитию которых, государство добилось победы в войне. Кроме того, можно определить черты, противоположные конструктивным, которые подавлялись государством, поскольку в потенциале могли помешать организации обороны.

Рабочие руки подростков и женщин в буквальном смысле тащили на себе экономику страны в годы войны. Общий процент несовершеннолетних рабочих по отдельным отраслям промышленности достигал пределов от 15 до 23%, но на некоторых заводах и фабриках она превышала 60–70% .

В военных действиях прошли апробацию новые виды вооружения и промышленность сосредоточена была именно на их выпуске. Танки Т-34 самолеты, пушки и т.д. – в последние годы войны превосходили вооружение врага. Улучшилось качество оружия и его количество. В успехах советского фронта был огромный вклад детей и подростков, которые своим трудом завоевывали победу.

2.2 Труд детей и подростков на сельскохозяйственных работах

Отечественная война поставила перед социалистическим сельским хозяйством такие исключительно трудные задачи, как бесперебойное снабжение армии и тыла основными видами продовольствия, а промышленности сельскохозяйственным сырьем; вывоз из угрожаемых районов хлеба, сельскохозяйственной техники, эвакуация скота.

Решение продовольственной и сырьевой проблем осложнялось тем, что в начале войны из хозяйственного оборота страны выпал ряд крупнейших сельскохозяйственных районов, захваченных врагом. На территории, временно оккупированной немецко-фашистскими войсками, до войны проживало около 40% всего населения страны, 2/3 которого составляли жители села; находилось 47% посевных площадей, 38% общей численности крупного рогатого скота и 60% всего поголовья свиней; производилось 38% довоенной валовой продукции зерна и 84% – сахара .

Во временно оккупированных районах осталась часть сельскохозяйственной техники, скота, лошадей и продукции сельского хозяйства. Производительные силы сельского хозяйства подверглись чудовищным разрушениям. Фашистские захватчики разорили и разграбили 98 тыс. колхозов, 1876 совхозов и 2890 машинно-тракторных станций, т.е. более 40% довоенного количества колхозов, МТС и свыше 45% совхозов. Гитлеровцы захватили и частично угнали в Германию 7 млн. лошадей, 17 млн. голов крупного рогатого скота, 20 млн. свиней, 27 млн. овец и коз, 110 млн. голов домашней птицы.

Значительная часть оставшейся материально-технической базы колхозов, совхозов и МТС (более 40% тракторов, около 80% автомашин и лошадей) была мобилизована в армию. Так, в армию было мобилизовано 9300 тракторов из колхозов и совхозов Украины, почти все дизельные тракторы и несколько тысяч тракторов общей мощностью 103 тыс. л. с. из МТС Западной Сибири, около 147 тыс. рабочих лошадей, или почти 20% всего конского поголовья, из колхозов Сибири. К концу 1941 г. в МТС осталось 441,8 тыс. тракторов (в 15-сильном исчислении) против 663,8 тыс., имевшихся в сельском хозяйстве страны накануне войны.

Энергетические мощности сельского хозяйства, включая все виды механических двигателей (тракторы, автомобили, электроустановки, а также рабочий скот в пересчете на механическую силу), к концу войны снизились до 28 млн. л. с. против 47,5 млн. л. с. в 1940 г., или в 1,7 раза, в том числе, мощность тракторного парка уменьшилась в 1,4 раза, количество грузовых машин – в 3,7, живое тягло – в 1,7 раза .

С началом военных действий резко сократились поставки сельскому хозяйству новых машин, запасных частей, а также горючего, смазочных и строительных материалов, минеральных удобрений. Значительно уменьшились кредиты на ирригационное и другое строительство.

Все это вызвало резкое ухудшение общего состояния основных средств производства колхозов, совхозов, МТС и снизило степень механизации сельскохозяйственных работ.

Не могло не сказаться на сельскохозяйственном производстве и значительное сокращение трудоспособного населения в деревне. Война отвлекла на фронт, в промышленность и на транспорт наиболее работоспособную категорию производителей сельскохозяйственной продукции. В результате мобилизации в армию, на строительство оборонительных сооружений, в военную промышленность и на транспорт к концу 1941 г. количество трудоспособных в деревне сократилось больше чем наполовину, по сравнению с 1940 г. В первый год войны число трудоспособных мужчин в сельском хозяйстве уменьшилось почти на 3 млн. человек, в 1942 г. – еще на 2,3 млн., в 1943 г. – почти на 1,3 млн. человек. Особенно тяжелым для сельского хозяйства был уход в армию механизаторов колхозов и совхозов. Всего за годы войны в армию и промышленность ушли до 13,5 млн. колхозников, или 38% сельских тружеников на январь 1941 г., в том числе 12,4 млн., или 73,7%, мужчин и свыше 1 млн. женщин. Значительно сократились трудовые ресурсы совхозов .

Все эти факторы до крайности усложнили решение продовольственной и сырьевой проблем. Для того чтобы восполнить квалифицированные кадры сельского хозяйства, 16 сентября 1941 г. ЦК ВКП(б) и СНК СССР приняли постановление об обучении сельскохозяйственным профессиям учащихся старших классов средних школ, техникумов и студентов высших учебных заведений. К июлю 1942 г. в 37 автономных республиках, краях и областях РСФСР свыше 1 млн. школьников окончили курсы механизаторов, из них 158 122 человека получили специальность тракториста, 31 240 – комбайнера. Эти кадры оказали большую помощь колхозам, совхозам и МТС.

Сельские труженики в течении всей войны обеспечивали фронт и тыл сырьем и сельскохозяйственными продуктами. В деревнях, как и в городах, мужское население ушло в действующую армию. Все сельхозработы выполняли женщины, дети и подростки.

Подростки трудились в поле, на фермах рядом с матерями, старшими братьями и сестрами. В целом по стране более 20 млн. детей и подростков – жителей деревень стали основной рабочей силой в сельском хозяйстве. За годы войны ими было отработано более 585 млн. трудодней . Пионеры и комсомольцы помогали сеять, обрабатывать овощные культуры, убирать урожай в коллективных хозяйствах. Так пионеры села Борисово Московской области в 1941 году пропололи 34 га свеклы, 12 – моркови, 60 – клевера и около 30 га садов, а в 1941-1942годах 185 тыс. пионеров Подмосковья на колхозных полях выработали 12 млн. 30тыс. трудодней. Оканчивая школьные курсы трактористов-комбайнеров парни и девушки становились активными участниками сбора урожая. В большинстве не только сельских школ в 1941-1942 гг. были созданы кружки по изучению сельхозмашин и агротехники.

Для уборки урожая зерновых создавались бригады подростков уже в июня 1941 г. Обеспечение питания и медобслуживания возлагалось на местные власти. Дети работали весь световой день, а иногда даже в темное время суток по 12-14 часов. Отмечалось, что ненормированный рабочий день подростки работали по собственной инициативе .

В трудные годы войны, когда практически вся большая часть страны была оккупирована врагом, очень важно было не потерять выращенный урожай и сохранить собранный для фронта. Поэтому с 1942 г. привлечение учащиеся, к сельхозработам приняло характера трудовой мобилизации. Постановлением СНК СССР от 10 марта 1942 г. для учащихся 5-10-х классов был отменен весенний каникулярный период, а также на 10 дней укорочен учебный год . Указом Народного комиссара образования от 28 апреля 1942 г. с целью повышения результативности работы школьников в сельском хозяйстве вводился военизированный распорядок дня.

Ещё с большей активностью трудились пионеры и школьники в 1942 году. «Сейчас, – сообщала “Правда” 27 июня, – большинство школ опустело. Школьники – на полях. Они служат Родине и помогают вести борьбу за урожай» . 5 млн. школьников в 1942 году были задействованы на прополке, окучивании и подкормке картофеля и овощей, ними было выработано свыше 145 млн. трудодней. В 38 областях страны свыше 190 тыс. учащихся школьников в 1942 году окончили курсы трактористов и комбайнёров, участвовали в севе и сборе урожая.

Постановлением СНК СССР и ЦК ВКП (б) от 13 апреля 1942 г. "О порядке мобилизации на сельскохозяйственные работы в колхозы, совхозы и МТС трудоспособного населения городов и сельских местностей учащиеся 6 - 10 классов неполных средних и средних городских школ, студенты техникумов и вузов, которые были привлечены для работы в колхозы, совхозы и МТС, устанавливалась продолжительность рабочего дня от 6-ти до 8-ми часов в зависимости от их возраста и характера работы .

Каждый трудоспособный колхозник и колхозница считали своим долгом выработать не только обязательный минимум трудодней в году (до 150 в хлопковых районах, до 120 для всех остальных районов СССР), но и сделать больше нормы. Также как и в промышленности, местные власти могли повышать (в пределах 20%) или понижать (в зависимости от местных условий) количество трудоднем. Дети и подростки от 12–16 лет были обязаны отработать не менее 50 дней в году. Свои результаты они записывали в трудовые книжки, которые им выдавала администрация колхозов .

От быстрого решения военно-хозяйственной задачи – укрепления и организованности тыла, подчинения всей экономики интересам разгрома врага зависела близость победы над врагом. Единение фронта – вооруженных сил и трудового фронта – тыла, в которых было задействовано все население всех возрастов стали основой победы над врагом. Победа была общей, добытая и на полях сражений, и на трудовом фронте. Великую помощь оказали своими силами советские дети и подростки.

Условия оккупации усложняли работу сельского хозяйства. Однако колхозная сельская молодежь, дети и подростки были главными источниками трудовых усилий. Надо отметить, что в 1942-1943 гг. в промышленность и на транспорт было привлечено 1380,9 тыс. человек из сельской местности. Пройдя обучение в школах ФЗО и ремесленных училищах, они пополнили ряды рабочего класса. Речь идет о почти 2094, 3тыс. человек из колхозного села. В целом по стране за 1941-1945 колхозы дали армии, промышленности и транспорту 38% трудоспособных граждан. По данным ЦКВЛКСМ, которые были озвучены на IX съезде ВЛКСМ в марте 1949г., до 50% всех выработанных трудодней в сельском хозяйстве в 1941-1942 гг. приходилось на долю подростков и молодежи. В 1943-1944гг. эта цифра приближалась к 70%59. Ценой великих усилий Победа советского народа над фашистскими захватчиками была предопределена. Победы на фронте можно рассматривать как долгосрочный, ожидаемый работниками результат интенсивного труда. Успехи Красной Армии на фронте служили прямым подтверждение действенности и результативности самоотверженной трудоотдачи. Информация о позитивных изменениях на фронте придавала интенсивному труду характер общего вклада в дело Победы. Фактор внешней угрозы, проявляясь в ощущении опасности, был действенным мотивационным фактором. Количество, качество и характер информации о положении на фронте воздействовали на сознание человека с характерным эффектом: отсутствие информации вызывало тревогу, сообщения об оставлении советскими войсками территорий, о поражениях Красной Армии – ощущение опасности. Такие ощущения снижали мотивацию. Информация о победах вызывала трудовой подъем, поскольку, во-первых, снижала ощущение опасности, во-вторых, усиливала надежду на скорейшее окончание войны возвращение к мирной жизни, в-третьих, продуцировала ощущение сопричастности к общему успеху. Воспитанные в социалистическом духе, молодые труженики тыла в основном руководствовались в своем труде общегосударственными приоритетами. Обязанность, долг эти понятия, благодаря школьному и пионерскому воспитанию, многими воспринимались как естественные моральные и правовые характеристики трудового поведения. Ответственность за страну, за данное обязательство, торжественное обещание, клятва, чувство долга перед Родиной – эти определения, далеко не исчерпывающие понятие коммунистической морали, большинством трудящихся воспринимались как реально действующие нравственные императивы, во многом детерминирующие трудовое поведение.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В итогах курсовой работы следует обозначить решение исследовательских задач. Так, нами изучено состояние проблемы использования советской властью труда детей и подростков в Великую отечественную войну 1941-1945 гг.

В чрезвычайно трудной военной обстановке, когда для фронта нужны были солдаты, а в тылу не оставалось трудоспособных мужчин, советская власть приняла решение о применении детского труда. Дети и подростки заменили своих родителей на производстве: стали работать на предприятиях, заводах, колхозных полях. Подростки не имели профессиональных навыков, могли выполнять только черновую работу. Поэтому уже в первые годы войны открылись ремесленные училища, в которых учились дети 12-13 лет, оставшиеся в результате военных действий без родителей. Государство полностью взяло на себя их содержание. Также обучение шло без отрыва от производства в условиях трудовой мобилизации. Эти меры были применены для решения основные задач по укреплению трудового тыла и обеспечению фронта. Принудительная трудовая повинность в том числе и для несовершеннолетних, карательные меры для нарушителей трудовой дисциплины, увеличение рабочего дня на производстве и трудодней на сельхозработах все эти меры, применимые в годы Великой Отечественной войны советской властью к детям и подросткам негуманны и недемократичны с точки зрения Конвенции о правах ребенка, однако эти меры были продиктованы военным временем и власти необходимо было быстро и эффективно решать различные проблемы. Объективность исторического взгляда на проблему апеллирует в пользу властей советского государства.

Вместе с тем следует отметить и тот факт, что в большинстве своем подростки вполне осознано совершали в тылу трудовой подвиг. Для детей и подростков это был единственный способ помочь своему отечеству и армии. Именно поэтому важнейшим рычагом воздействия советской власти на трудовое население, в том числе, на подростков и детей становилась пропаганда. Информация о победах вызывала трудовой подъем т.к. усиливала надежду на скорейшее окончание войны и возвращение к мирной жизни, продуцировала ощущение сопричастности к общему успеху. Воспитанные в социалистическом духе, молодые труженики тыла в основном руководствовались в своем труде общегосударственными приоритетами. Обязанность, долг эти понятия, благодаря школьному и пионерскому воспитанию, многими воспринимались как естественные моральные и правовые характеристики трудового поведения. Ответственность за страну, за данное обязательство, торжественное обещание, клятва, чувство долга перед Родиной – эти определения, далеко не исчерпывающие понятие коммунистической морали, большинством трудящихся воспринимались как реально действующие нравственные императивы, во многом детерминирующие трудовое поведение.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

Анисков, В. Т. Советский тыл в первый период Великой Отечественной войны [Текст] / В. Т. Анисков. – М. : Наука, 1988 – 424 с.

Бахарев, К. Дети-рабочие в СССР во время войны. Воспоминания очевидцев [Текст] / К. Бахарев. – М. : АСТ, 2011. – 320 с.

Боффа, Дж. История Советского Союза: в 2-х тт. Т. 2. От Отечественной войны до положения второй мировой державы. Сталин и Хрущев. 1941 – 1964 гг. [Текст] / Дж. Боффа. – 2-е изд. – М. : Международные отношения, 1994. – 316 с.

Великая Отечественная война. 1941-1945: Военно-исторические очерки [Текст]. – В 4-х кн. Кн. 1. Суровые испытания. – М. : Воениздат, 1998; Кн. 2. Перелом. – М. : Воениздат, 1998; Кн. 3. Освобождение. – М. : Воениздат, 1999; Кн. 4. Народ и война. – М. : Воениздат, 1999.

Война и общество 1941-1945 гг. В 2-х кн. [Текст] / отв. ред. Г. Н. Севостьянов. – М. : Наука, 2004. – 412 с.

Дети военной поры [Текст] / сост. Э. Максимова. – 2-е изд., доп. – М. : Политиздат, 1988. – 320 с.

Директивы КПСС и Советского правительства по хозяйственным вопросам. 1917- 1957. Сборник документов. В 3-х тт. – Т. 2: 1929-1945 годы. [Текст] / cост. В. Н. Малин, А. В. Коробов. – М. : Госполитиздат, 1957. – 547 с.

Директивы Советской власти [Текст]. – М. : Наука, 1983 – 325 с.

Емелин, А. С. Правовые основы превращения СССР в единый военный лагерь в годы Великой Отечественной войны 1941 - 1945 гг.: Советское государство и право в годы Великой Отечественной войны 1941 – 1945 гг. [Текст] / А. С. Емелин. – М. : МВД РФ. Московская академия, 2000. – 149 с.

Историография Великой Отечественной войны [Текст]. – М. : Наука, 1980. – 284 с.

История Коммунистической партии Советского Союза [Текст]. – М. : Мысль, 1970. – T.V. – Книга 1.

Киселев, И. Я. Трудовое право России. Историко-правовое исследование [Текст] / И. Я. Киселев. – М. : Изд-во «Норма», 2001. – 384 с.

Кульков, Е. Война 1941-1945 гг. Факты и документы [Текст] / Е. Кульков, М. Мягков, О. Ржешевский; Институт всеобщей истории РАН. – 4-е изд., дополненное и переработанное. – М. : Олма-Медиа-Групп, 2011. – 512 с.

Куфаев, В. И. Забота о детях в дни Великой Отечественной войны [Текст] / В. И. Куфаев // Советская педагогика. – 1942. – № 8. – С. 9-14.

Митрофанова, А. В. Советский тыл в период коренного перелома в Великой Отечественной войне, ноябрь 1942 – 1943 гг. [Текст] / А. В. Митрофанова, В. Т. Анисков. – М. : Наука, 1989. – 391 с.

Мовзалевский, В. Я. Дети Отечества [Текст] / В. Я. Мовзалевский. – Ставрополь: Изд-во «ЮРКИТ», 2001. – 416 с.

Мовзалевский, В. Я. Маленькие солдаты Отечественной. 1941-1945 гг. [Текст] / В. Я. Мовзалевский. – Ставрополь: Изд-во «ЮРКИТ», 1995. – 268 с.

Наджафов, Г. Д. Смелые не умирают [Текст] / Г. Д. Наджафаров. – М. : Изд-во ДОСААФ, 1968. – 96 с.

Народное хозяйство СССР в ВОВ 1941-1945 гг. Статистический сборник [Текст]. – М. : Информационно-издательский центр Госкомстата СССР, 1990. – 134 с.

Николаев, В. И. Пионерская организация в годы Великой Отечественной войны [Текст] / В. И. Николаев. – М. : Мысль, 1973. – 421 с.

Огненные годы. Молодежь в годы Великой Отечественной войны Советского Союза 1941-1945 годов: Сборник документов [Текст] / cост. В. Н. Малин, А. В. Коробов.– М. : Наука, 1965. – 246 с.

Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам. 1917-1967 гг. Сборник документов за 50 лет [Текст]. – М. : Политиздат, 1967. – Т. 2.: 1929-1940 гг. – 775 с.

Сборник документов и материалов по вопросам труда в период Великой Отечественной войны (22 июня 1941 г. – 5 января 1944 г.) [Текст] / Кабинет социально-экономических наук ВПШ при ЦК ВКП(б); сост.: Д. Г. Кузьменко, под ред.: А. П. Ляпин. – М. : БИ, 1944. – 379 с.

Сборник законов СССР и Указов Президиума Верховного Совета СССР [Текст]. – М. : Госюриздат, 1945. – 700 с.

Сборник законодательных материалов СССР и РСФСР. 1917-1958 [Текст] / сост.: А. И. Волков, В. К. Григорьев, Г. В. Иванов, Н. Д. Казанцев, Е. Н. Колотинская, А. В. Смирнов. – М. : Госюриздат, 1958. Т. 2. – 539 с.

Симонов, Н. С. Военно-промышленный комплекс СССР в 1920–1950-е годы: темпы экономического роста, структура, организация производства и управление [Текст] / Н. С. Симонов. – М. : «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 1996. – 336 с.

Синицын, А. М. Забота о безнадзорных и беспризорных детях в СССР в годы Великой Отечественной войны [Текст] / А. М. Синицын // Вопросы истории. – 1969. – № 6. – С. 35-45.

Синицын, А. М. Всенародная помощь фронту [Текст] / А. М. Синицын. – М. : Воениздат, 1985. – 319 с.

Славный путь Ленинского комсомола. История ВЛКСМ [Текст]. – М. : Молодая гвардия, 1978. – 656 с.

Сомов, В. А. Потому что была война...: Внеэкономические факторы трудовой мотивации в годы Великой Отечественной войны (1941-1945) [Текст] / В. А. Сомов. – Н. Новгород: Изд-во Волго-Вятской академии государственной службы, 2008. – 234 с.

Сомов, В. А. По законам военного времени. Очерки истории трудовой политики СССР в годы Великой Отечественной войны (1941-1945): монография [Текст] / В. А. Сомов. – Нижегор. гос. ун-т им. Н. И. Лобачевского. – Н. Новгород: Изд-во ННГУ, 2001. – 154 с.

Тонгузов, В. А. Советское государство и право в период Великой Отечественной войны и послевоенные годы (1941 - 1964 гг.) [Текст] : текст лекций / В. А. Тонгузов. – СПб. : СПбГУАП, 2008. – 71 с.

Тыл – фронту (сборник воспоминаний, очерков, документов, писем) [Текст]. – Челябинск: Южно-Уральское книжное изд-во, 1990. – 284 с.

Эти детские военные годы. 1941 – 1945. Сборник документов и материалов [Текст] / сост. Н. Прыкина, Е. Турова, И. Янгирова. – Челябинск: Южно-Уральское книжное изд-во, 2009. – 308 с.

См.: Юность мужала в боях. М., 1966; Молодые герои Великой Отечественной войны. М., 1970; Стояли со взрослыми рядом. Л., 1985; Дети военной поры. М., 1988 и др.

Николаев В. И. Пионерская организация в годы Великой Отечественной войны. М., 1973; Славный путь Ленинского комсомола. История ВЛКСМ. М., 1978; Куфаев В.И. Забота о детях в дни Великой Отечественной войны // Советская педагогика. 1942. № 8. С. 9-14.

История Коммунистической партии Советского Союза. М., 1970. T.V. Книга 1; История второй мировой войны 1939-1945 гг. М., 1973-1982. Т.1-12; История СССР с древнейших времен до наших дней. М., 1973. Т.10; Синицын А.М. Забота о безнадзорных и беспризорных детях в // Вопросы истории. 1969. № 6.

Великая Отечественная война. 1941-1945: Военно-исторические очерки. В 4-х кн. Кн. 1. Суровые испытания. М, 1998; Кн. 2. Перелом. М.,1998; Кн.3.Освобождение. М.,1999; Кн.4. Народ и война. М.,1999. Великая Отечественная война. 1941-1945: Военно-исторические очерки. В 4-х кн. Кн. 1. Суровые испытания. М., 1998. С. 47. Огненные годы. Молодежь в годы Великой Отечественной войны Советского Союза 1941-1945 годов: Сборник документов. М., 1965. С. 49.

Сборник документов и материалов по вопросам труда в период Великой Отечественной войны (22 июня 1941 г. – 5 января 1944 г.). М., 1944. С. 315

Война потребовала мобилизации всех сил и ресурсов страны на борьбу с врагом, она привела к изменению образа жизни, ухудшению бытовых условий, нарастанию материальных трудностей. Малозначимые, на первый взгляд вопросы, превращались в трудноразличимые проблемы: чем накормить себя, детей, стариков, во что одеть, обуть, как вылечить, вывести вшей и многие другие стали повседневными. От их решения во многом зависело душевное и физическое состояние тружеников тыла, их желание и возможность работать, выполнять общественные поручения, поддерживать близких на фронте.
В последнее время к социально-бытовым вопросам военной поры обращается всё больше исследователей . Большинство разделяет точку зрения А.В. Шалака, который считает, что наряду с описанием героических сражений, массового патриотизма, трудовых подвигов была и «другая сторона правды о войне – это реальная жизнь миллионов людей и каждого человека отдельно с их повседневными нуждами и заботами» .
Война резко нарушила привычный образ жизни народа. Сократились реальные доходы, значительно ухудшился и без того низкий жизненный уровень. Трудноразрешимые проблемы возникли в удовлетворении самых насущных потребностей в пище, одежде, жилье, топливе. Прежде всего, были объективные причины ухудшения социально-бытового положения населения. Основную долю средств в условиях войны поглощали военные расходы, которые только за 1940–1942 гг. возросли на 91,2 %. Сумма же пособий по временной нетрудоспособности по стране возросла с 402 до 1669 млн рублей, что косвенно свидетельствовало о резком ухудшении состояния здоровья народа .
Потребности фронта и тыла постоянно заставляли изыскивать эффективные пути использования трудовых ресурсов, вовлекать в производство новые слои населения.
Уже в июне 1941 г. были введены обязательные сверхурочные работы и отменены отпуска. В 1942 г. в целях обеспечения кадрами оборонных отраслей хозяйства была проведена мобилизация трудоспособного населения. Доля женщин в общей численности рабочих и служащих достигла в этом году 53 %. Среди занятых в промышленности в 1942 г. лица в возрасте до 18 лет составили
15 %.
Решение многих самых простых житейских вопросов повседневно вырастало в серьезную трудноразрешимую проблему. Одной из причин этого было разрушение жилищного фонда, массовая миграция и эвакуация населения, после чего быт миллионов людей приходилось организовывать заново, практически с нуля.
Рабочие общежития города Горького, например, до начала января 1943 г. практически не отапливались. В общежитиях заводов им. Молотова, им. Маленкова, станкостроительного завода им. Кагановича и других температура воздуха не превышала 7–8 градусов. В них рабочие жили на кухне и спали на столах. Постельное белье не менялось по месяцу и более. В общежитиях автозавода из
3200 проживающих не имели одеял 200 человек, на станкозаводе из
870 человек – 620, на заводе им. Маленкова из 220 человек – 153, по этим причинам рабочие спали в верхней одежде, накрывались матрасами с коек соседей, которые работали в других сменах. Во многих общежитиях не было необходимого инвентаря. В общежитии завода «Красное Сормово» не хватало столов и табуреток, отсутствовали умывальники, бачки для питьевой воды и радио. Рабочие принимали пищу, сидя на постелях .
В ряде городов Урала размеры жилой площади на одного жителя сократились до 2–2,5 квадратных метров. До войны в Нижнем Тагиле проживало 150 тыс. человек и средняя обеспеченность жилой площадью составляла 4 квадратных метра на человека. В результате притока эвакуированных к концу 1942 г. в городе проживало
500 тыс. человек на каждого из которых приходилось лишь 1,8 квадратных метра жилой площади . Случалось, в общежитии на двух рабочих приходилась одна койка – пока один работал, другой спал, а потом они менялись местами. Вокруг эвакуированных предприятий возникали целые поселки из землянок, которые в документах тех лет официально именовались «жилыми помещениями упрощенного типа».
Снабжение в Нижнем Тагиле, за исключением хлеба, на протяжении всей войны не соответствовало нормам. Поэтому важную роль играло огородничество, особенно у коренных жителей. «При доме был огород 7 соток, выращивали все овощи, картофель, – вспоминает школьница военной поры К. М. Данилушкина. – Конечно, огород помогал выживать, но для такой семьи (8 человек, в том числе пятеро взрослых) он был маловат… Весной варили лебеду, крапиву».

Еще труднее было эвакуированным. «Около бараков и землянок вся земля была вскопана и засажена картошкой, – вспоминала военные годы жительница района Вагоностроительного завода, – оставались только узенькие тропинки, чтобы можно было пройти».
В конце 1941 – начале 1942 гг. в общественных столовых были очереди. Чтобы пообедать тратили по 2–3 часа. Обеспечение посудой не превышало 20 % потребности. Нередко ложки приходилось приносить с собой. Питание было скудным, низкокалорийным.
В 1943–1944 гг. положение с питанием существенно улучшилось. При столовых откармливались свиньи, работники столовых занимались сбором ягод, грибов, дикого лука и салата. Работали подсобные хозяйства предприятий .
Экстремальными были условия жизни в ГУЛАГе, где в 1941–1942 гг. на человека приходилось менее одного квадратного метра жилой площади. Только в 1944 г. здесь положение стало улучшаться. От холода, недоедания, перенаселенности бараков и тяжелого труда заключенные болели и умирали. В 1942–1945 гг. по этим причинам ГУЛАГ потерял 627637 человек .
Скученность, теснота, резкое ухудшение санитарных условий были характерны для бытовых условий и других социальных групп населения. Как показал опрос секретарей комсомольских организаций педагогических и учительских институтов страны, сделанный ЦК ВЛКСМ в августе 1944 г., материально-бытовые трудности, нехватку, а нередко отсутствие литературы и учебников, письменных принадлежностей, спортивного инвентаря, одежды и обуви остро ощущали студенты большинства учебных заведений.
Кировский государственный педагогический институт к началу первого военного учебного года имел лишь 12 комнат на 46 студенческих групп. Занятия поочередно проводились с 8 до 24 часов. Студенты писали на старых книгах, газетах, отдельных листах из архивных дел. В связи с недостатком помещений для общежития многие студенты вынуждены были спать по двое в одной кровати .
Архангельский педагогический институт в 1942–1943 уч. году не имел помещений для занятий и осуществлял учебный процесс в общежитии – полуразвалившемся деревянном здании барачного типа, в тесных, холодных комнатках площадью в 10–14 квадратных метров, в которых проживали преподаватели и студенты.
В стесненных условиях работал Челябинский педагогический институт, здание которого было занято военным заводом. В 1943–1944 учебном году здесь занятия проходили в три смены до трех
часов ночи. Институт не имел столовой и смог организовать лишь одноразовое питание студентов. Подобные же трудности испытывали и другие учебные заведения. В Красноярском медицинском институте часть профессоров и студентов, эвакуированных из Воронежа и Кисловодска не имела белья, одежды и обуви, постельных принадлежностей.
В Кудымкарском педагогическом институте студенты испытывали нехватку лаптей. Выпускницы Вольского учительского института из-за недостатка приличной одежды вынуждены были приходить на государственный экзамен босые, по очереди одевая одно и то же платье .
В таком же положении оказались и школы страны. В Красноярске, например, в декабре 1941 г. из 49 школ города только 18 остались работать в собственных зданиях. Площадь школьных помещений сократилась почти на две трети. Все школы работали в три смены. Одна из школ длительное время находилась в одном помещении с почтовым отделением, клиенты которого ходили через класс, где проходили занятия. Классы большинства школ размещались в 5–6 зданиях, значительно удаленных друг от друга . Многие школы в Балогане, Дзержинске, Горьком, Муроме и в других городах занимались в четыре смены. В школе № 56 г. Горького работало шесть школ . Обозреватель американского журнала был поражен случаем, когда в одном из школьных зданий одновременно работали 10 школ и одно ремесленное училище .
Резко ухудшилось материальное положение школ. Как правило, на нескольких учеников приходилось по одному учебнику, не стало и тетрадей. Школьники писали на старых газетах, обоях, канцелярских книгах, сшивали тетради из оберточной бумаги, афиш и плакатов. Остро не хватало топлива, а для вечерних смен – электричества и керосина. На занятиях сидели в пальто, шапках и валенках, школьники сами вместе с учителями заготавливали дрова. Для сельских школ сложнейшей проблемой обернулась их отдаленность. Отсутствие транспорта, недостаток одежды и обуви, скудное, полуголодное питание стали основной трудностью в осуществлении всеобуча.
Часть школьников старших и средних классов перестала учиться «по семейным обстоятельствам». Они заменяли взрослых на производстве, выполняли работу по дому. Почти пятая часть непосещавших школу выбыли из-за отсутствия одежды и обуви. Ходить ежедневно до школы туда и обратно по 5–7 км в изношенной одежде в зимние холода и весеннюю распутицу становилось не под силу детям 8–10 лет.
Несмотря на то, что в трудное военное время шло активное школьное строительство – за годы войны было открыто и восстановлено вновь 8412 школ на 1176 тыс. учащихся, положение оставалось сложным .
Вновь появилась беспризорность детей.
Власти предпринимали различные меры к решению этих проблем и совместно с комсомолом и общественностью смогли предотвратить массовую беспризорность детей . К концу войны в стране работало около 6 тыс. детских домов. 4340 из них были созданы в чрезвычайных военных условиях. Только в детских домах Российской Федерации в 1943 г. воспитывалось более
688 тыс. детей, а к концу войны – более 300 тысяч. Старшие воспитанники детских домов направлялись в ремесленные училища, в специальные школы, на работу на предприятия, в учреждения, колхозы и совхозы. Для трудового обучения воспитанников в 1943–
1944 годах открывались сотни столярных, слесарных, труболитейных, швейных, обувных и других мастерских.
Большая помощь детям оказывалась предприятиями, колхозами, общественными и военными организациями, которые изготавливали для них за счёт своих средств мебель, одежду, обувь, различное оборудование, ремонтировали учебные, производственные и жилые здания, помогали инвентарём и продуктами питания, производимыми в подсобных хозяйствах, устраивали детей на воспитание в семьи. К концу войны в семьях, по неполным данным, воспитывалось около 350 тысяч детей-сирот. Всего за годы войны общими усилиями было спасено более одного млн детей, оставшихся без родителей или потерявших с ними связь. «Это был поистине патриотический подвиг народа, примеров которого мировая история, пожалуй, не знает», – справедливо утверждает известный исследователь Н.И. Кондакова .
Значительное число детских домов находилось в тяжёлом положении, детей размещали в неприспособленных помещениях, не всегда оказывалась своевременно медицинская помощь, были перебои в снабжении одеждой, обувью, продуктами питания. Из-за нехватки обуви и одежды дети часто питались и гуляли по очереди. Несмотря на это, благодаря усилиям власти и общественности, многие тысячи детей, потерявшие родителей, были избавлены от лишений, обрели относительное благополучие, возможность жить и учиться. Немало детей были своевременно остановлены на опасном пути, на который вступали как беспризорники.
Бытовые условия и повседневная жизнь советских людей в годы войны, наряду с общими чертами и устремлениями, имели существенные различия, обусловленные множеством факторов. Положение в глубоком тылу отличалось от образа жизни и бытовых условий в блокадном Ленинграде, в прифронтовой полосе – от положения на оккупированной территории, на фронте – от ситуации на освобожденной территории, в городе – от сельской местности и т. д.
Повседневными атрибутами военного быта были буржуйки посреди комнаты вместо обеденных столов. Зашторенные по требованиям светомаскировки окна. Керосиновые лампы или лампады из гильз. Нередко и лучины. О мыле многие забыли. Одежду стирали золой или илом. Соль была драгоценностью. Стояние в мороз, а то и по ночам, в очередях. Ордер на галоши или ботинки был праздником в семье.

Деревенское население в военную пору составляли преимущественно старики, женщины и ребятишки, повседневно совершавшие тихий подвиг самопожертвования, подвиг полуголодного существования и нечеловечески тяжкого, самозабвенного труда. Питание, как и в городе, было плохим. К весне в семьях не оставалось даже картошки. Выкапывали из земли перезимовавшие там неубранные полугнилые клубни и делали из них лепешки. Пекли лепешки из лебеды, корней лопухов и других растений. Ели крапиву, хвощи, клевер. А летом ходили как на работу за грибами и ягодами.
В северных областях России, в Сибири и на Урале в 1942–1943 гг. крестьяне употребляли в пищу мякину, ботву, древесные опилки, мясо падших животных. Весной 1942 г. в Архангельской области колхозники и мобилизованные на лесозаготовки ели мох и траву. Люди пухли от голода, не все могли ходить от истощения. Были случаи голодной смерти и самоубийства по причине голода .
Постоянное чувство голода – одно из главных воспоминаний поколения военной поры. Чтобы выжить, уже с осени 1941 г. в степных районах Западной Сибири крестьяне вынуждены были есть падших лошадей и коров. В 1942–1943 гг. употребление в пищу трупов падших животных, всевозможных суррогатов распространилось на всю Сибирь, Южный Урал, Нижнее Поволжье, стало почти обыденным явлением. В апреле 1944 г. Л. Берия докладывал секретарю ЦК ВКП(б) А. Андрееву о положении в Здвинском районе Новосибирской области. «Проведенной проверкой 361 колхозной семьи по
16 сельсоветам установлено, что большая часть семей, особенно дети, имеют безбелковые отеки на почве недоедания», что семьи военнослужащих употребляют в пищу мякину, ботву, древесные опилки, мясо падших животных .
В результате военных трудностей и засухи 1942 г. в Горьковской области, по воспоминаниям очевидцев, кашу варили из семян лебеды, лепешки пекли из конского щавеля, ели корни болотных растений . «Собирали грибы и ягоды. Грибы сушили или солили, если соль была. А грибной суп так готовили: картошку (иногда прямо с кожурой) и грибы мелко порубить, залить водой, да сварить, – вспоминает жительница Нижнего Тагила. – А в особенно тяжёлые времена ели крапиву, лебеду да репейник. Из крапивы делали лепёшки, добавляя к крапивной массе немножко муки. Из лебеды варили суп. А стебли репейника варили в молоке. Вместо чая пили настой трав» .
Уровень потребления на душу населения в годы войны снизился на 35–40 %. Сахар и кондитерские изделия по сравнению с
1940 г. в бюджете питания составляли лишь 22,4 %, мясо и мясопродукты – 59,5 %. Потребление колхозников снизилось в 1943 г. в сравнении с 1939 г. по мясу и салу на 66 %, по хлебопродуктам на
35 %.
Голод коснулся прежде всего детей – наиболее незащищённую и уязвимую часть общества. В колхозных детских садах Свердловской области в 1942 г. умерли от голода и болезней более 100 детей. В 1943 г. только на двух заводах Нижнего Тагила умерли 159, на Высокогорском железном руднике – 37, Тавдинском лесокомбинате – 207 чел., прибывших из республик Средней Азии для работы на промышленных предприятиях. Основными причинами этого были: отсутствие земельных участков, привычного жилища, новая, суровая среда обитания, нетрадиционная, скудная пища .
В условиях нехватки питания в 1943 г. сельские жители стали использовать в пищу перезимовавшее в земле зерно, что вызывало массовое заболевание септической ангиной. За 1943–1944 гг. в Куйбышевской области ею переболело 58 тыс. чел., в Татарской АССР – 22 тыс., из них более 6 тыс. умерло. Правительство дважды принимало постановление о борьбе с этим заболеванием, но в ряде мест не применяли необходимых мер и это имело пагубные результаты .
Одежду шили из солдатского обмундирования, а обувь клеили из автомобильной резины. Молодежь много читала и рассказывала содержание прочитанных книг по вечерам. В. Песков подчеркивает, что жили «сердечно, сплоченно, помогали друг другу, делились всем, чем могли», а вечера у коптилки «что-то оставили в душах» .

Во время войны в армию и на постоянную работу в промышленности выбыло около 13,5 млн крестьян. Почти столько же крестьян привлекалось на различные сроки к выполнению временных и регулярно-сезонных работ по оказанию помощи предприятиям, стройкам, к заготовкам топлива и т. д. Число трудоспособных мужчин с 1941 г. по январь 1944 г. сократилось в колхозах с 16,9 млн до
3,6 млн человек.
Сельское хозяйство лишилось своего лучшего конского поголовья; тракторов, автомобилей, в результате чего резко поднялась нагрузка на каждого оставшегося человека, т. е. женщин, стариков, подростков. В ведущих земледельческих районах она почти удвоилась.
Уже на севе 1942 г. объем работ на живом тягле составил более 50 % всех выполненных полевых работ, тогда как на весеннем севе 1941 г. он не достигал 4 %. Лошади не выдерживали перегрузок и в ряде мест основной тягловой силой становились быки и коровы .
В целом, средняя выработка одним престарелым или больным составила в годы войны 130–135 трудодней, что составляло половину среднегодовой обязательной выработки трудоспособного человека. Выработка одного подростка в возрасте от 12 до 16 лет увеличилась с 74 трудодней в 1943 г. до 103 в 1944 г., составив
42,2 % среднегодовой выработки трудоспособного .
Одновременно с этим появились соотечественники, высказывавшие недовольство тяжелейшими бытовыми условиями, тем, что «теперь мы голодаем, колхозы голодают и все ходят раздевши, холодные и голодные» .
Подобные высказывания, мысли и умонастроения, естественные в тяжелейших условиях и порожденные более чем достаточным количеством конкретных причин, информационные сообщения в руководящие партийные и государственные органы с мест, характеризовали как болтовня, нездоровые настроения, лживые, провокационные и антисоветские слухи, панические, враждебные, антисоветские настроения . Чаще всего, в силу известных причин, такое недовольство выражалось анонимно.

В большинстве случаев неудовлетворенность объяснялась работой конкретных предприятий и учреждений, должностных лиц и исполнителей. Осуждались в них наиболее повторяющиеся и общепризнанные негативные явления – неорганизованность и бюрократизм, грубость и волокита, конкретные злоупотребления, бездушие и другие недостатки. Судя по анализу доступных документов, немногие люди сравнивали переживаемые трудности с политикой руководства и существующим строем.
«До каких пор начальники будут командовать, – писал автор одной из записок, поданных в 1943 г. на Невьянском заводе на Урале. – Мы голодны, раздеты. Солдаты идут в бой полуголодные. Если бы накормили, одели нас, мы без всяких союзников раздавили врага. А у нас еще войны не было, а нас морили голодом» .
Большинство же населения стойко и мужественно переносили материальные и бытовые трудности, физическое и духовное напряжение, делились и помогали друг другу.
Немало было и субъективных причин обострения социальнобытовых проблем народа в годы войны. Архивные документы показывают, что местные руководители ряда регионов страны ссылаясь на военные трудности, плохо решали бытовые вопросы.
В докладной записке комиссии по проверке Саратовского обкома партии в октябре 1942 г. подчёркивалось, что в решении социально-бытовых проблем «обком не проявляет никакой напористости в работе и начинает шевелиться только после телеграмм или звонка из ЦК ВКП (б)». В Кирове в ноябре 1942 г. из 43 магазинов по продаже хлеба работали только 7. В 1944 г. в Туле, Тюмени, Архангельской и Московской областях даже выделенные суммы на ремонт жилого фонда расходовались наполовину.
Наряду с объективными причинами – нехваткой строительных материалов и рабочей силы – виной были недобросовестность, разгильдяйство и безответственность руководителей и исполнителей. По этой причине в Астрахани городские бани работали с перебоями, водопровод и канализация часто выходили из строя, в гостиницах было холодно и грязно. Дорожное, мостовое и паромное хозяйство

находились в запустении. В одном из районов города Горького были закрыты 2 парикмахерских и не работали 6 столовых, 3 магазина и 2 пекарни из-за неудовлетворительного санитарного состояния .
Сказывался и низких морально-этический уровень ряда руководителей. Так, в конце 1942 г. из Иванова в ЦК партии рядовая коммунистка Соловьёва с возмущением писала: «Для главных работников обкома организован закрытый магазин – находится в середине города. Для машин скорой помощи бензину не хватает, а жёны ответственных работников ездят даже на машинах, хвалятся и болтают о своём пайке и только озлобляют людей. Для других работников обкома на машинах привозят картошку, капусту и другие овощи и развозят на глазах у всех, а рабочим и служащим эти продукты доставить очень трудно, приходится покупать на базаре по высоким ценам… В городе трудно сшить чего-нибудь себе и детям, а для главных работников обкома и их с ума посходивших о модах жён, мозоль у всех на глазах, создана отдельная мастерскаяателье» .
Многие руководители, ссылаясь на условия военного времени, забросили работу по охране труда, что приводило к обострению болезней, увеличению случаев травматизма со смертельным исходом. На хлопчатобумажных фабриках Ивановской области грубо нарушался тепловой режим: в цехах была низкая температура зимой и высокая летом. Весной-летом она поднималась до 30 градусов, а в осеннее-зимний период падала до 2 градусов. Не было вентиляционных установок, окна закрывались фанерой или закрашивались, следствием чего была плохая освещённость, нередко составлявшая
25 % от нормы. Посетив Меланжевый комбинат, М.И. Калинин спросил у директора: «А вас женщины ещё не поколотили?» – «Нет». – «Ну а если поколотят, то вы на них не обижайтесь… Уж очень им тяжело».
Плохие условия труда и в быту нередко служили причиной нарушения трудовой дисциплины и текучести кадров. За прогулы и опоздания на работу на 21 минуту и более в 1941 г. было осуждено
1481183, а в 1942 г. – 1274644 человека.

С начала войны, по данным прокуратуры Горьковской области, к июлю 1941 г. было осуждено 1218 чел., из них за прогул 1172 чел., за самовольный уход – 46 человек. В данном случае эти показатели не могут адекватно характеризовать отношение народа к власти и происходящим процессам, или быть свидетельством нездоровья его духовных сил. Прежде всего, потому, что эти показатели отражают саму сложность, непредсказуемость быстро менявшихся условий и обстоятельств, множества жизненных коллизий с которыми сталкивались люди в период войны. Они были также следствием жестокости самих законодательных актов, негибкого, часто бездумного и механистического их применения. К тому же, как показывает анализ документов и свидетельств непосредственных участников, общественное сознание в большинстве случаев с пониманием воспринимало наказание нарушителей, выявляло и осуждало их .
Среди причин прогулов были названы: ослабление массовой воспитательной работы, несвоевременная передача материалов на прогульщиков в суд, опоздание и невыход на работу в связи с проводами в Красную Армию близких родственников. Нужда, плохое здоровье, отсутствие одежды и обуви, невнимательное отношение и грубость руководителей, поиск средств для уплаты непосильных налогов (сбор ягод, грибов, растений и т. д.), в официальных документах, как правило, не упоминаются.
Нельзя не согласиться с тем, что репрессивные меры к дезертирам с предприятий военной промышленности в массовых масштабах не всегда применялись. Приговоры судов не всегда выполнялись или выполнялись формально, поскольку в этом часто не было смысла: рабочие руки требовались и на тех предприятиях, где работали осужденные и они там же оставались и после приговора суда. Некоторые рабочие имели не одну судимость, другие бежали с предприятий и находились в розыске, хотя действенных мер по их розыску не предпринималось. В одном из выступлений секретаря Горьковского горкома ВКП(б) П.А. Ромашина приводились факты бесчеловечного отношения к людям на заводе № 466, критиковались руководство и профсоюзный комитет за невнимание к материально-бытовым условиям жизни людей и в то же время отмечалось, что дела на дезертиров в прокуратуру не передаются, милиция их не разыскивает, дела военным трибуналом рассматриваются заочно, дезертиры остаются безнаказанными .
Сложным и напряженным было физическое и моральнопсихологическое состояние людей. Обобщенную его характеристику дал один участник событий: «Обычный рабочий день фронтовых лет – непреходящее ощущение голода, – писал он. – Мучительная, не отпускающая душу усталость, постоянная борьба с желанием прикорнуть, забыться хоть на мгновение. И ни на минуту не покидавшая тревога за близких, которые там, на передовой, в грязи, в боях и ежесекундной опасности. И тайная мысль, что, может быть, тыловой труд в сравнении с фронтовым – благодать. И тяжкий, безысходный страх, что с фронта, где отец, муж, сын, придет похоронка. И так – каждый день...» .
Вопрос о том, где труднее – на фронте или в тылу, волновал гражданское население и воинов действующей армии. В большинстве случаев тыловики однозначно считали, что труднее и опаснее на фронте. Фронтовики же приходили к выводу о сложности и трудности жизни и деятельности в тылу. Вследствие этого одним из многих мотивов напряженного труда и борьбы, стойкости и мужества и тех, и других было взаимное чувство морального долга, обязанности и благодарности.
В годы войны возросла роль молодежи на различных участках работы страны. Миллионы юношей и девушек сражались в рядах армии и партизанских отрядах, самоотверженно трудились на предприятиях и стройках, колхозах с совхозах. В 1940–1942 гг. было проведено 16 мобилизаций подростков для обучения в училищах и школах ФЗО, которые к 1943 г. дали народному хозяйству 1,5 млн рабочих .
Большинство из них не имели социально-политического и жизненного опыта, необходимых навыков и знаний. Многое оказались в непривычной обстановке, столкнулись с неимоверными трудностями, тяготами и невзгодами. Все они постоянно переносили физические и морально-психологические страдания. Вследствие этого в сознании и поведении молодежи неизбежны были определенные издержки и негативные явления. Дети и подростки из освобождённых от оккупации районов были истощены и больны. Длительные голодание, издевательства оккупантов, нервно-психическое напряжение, холод негативно сказывались на их здоровье. Среди них был высок процент истощённых, больных туберкулёзом и другими заболеваниями, расстроенной психикой. Они становились замкнутыми, не по возрасту серьёзными, сторонились людей. «Многие из нас, видевших своими глазами смерть, знавшие, что такое жестокость, грубо отстраняли от себя всех, кто хотел ласково дотронуться, заглянуть в душу… – вспоминал один из таких подростков. – Мы долго не понимали, что такое добро, ласка…» .
В докладной записке Главного управления трудовых резервов о работе за 1940–1944 гг., которая была направлена в СНК СССР, наряду с традиционным выводом о том, что «политико-моральное состояние основной массы учащихся здоровое», отмечалось наличие фактов нарушений учебной и бытовой дисциплины – это картежные игры и воровство, драки и хулиганство, другие аморальные поступки. В 1942 г. из училищ самовольно ушли 32 тыс. подростков, а за
1940–1942 гг. – 72 тыс. чел. . Причинами подобных явлений были, прежде всего, разнообразные трудности с которыми столкнулись учащиеся: тяжелые, а порой и просто невыносимые условия быта и скудное питание, принуждение и бездушное отношение со стороны работников и старших товарищей, неспособность адаптироваться к новой среде и условиям и другие. Однако самовольный уход официально квалифицировался как дезертирство.
На Уфимском моторостроительном заводе, где работало 17 тыс. молодых рабочих в результате тяжелых условий труда и плохого питания в 1943 г. было зафиксировано 73045 случаев заболеваний с потерей 597133 рабочих дней. За это же время умерло
258 человек в результате дистрофии, воспаления легких, туберкулеза и других причин.
Некоторые подростки с Кировского завода не могли ходить на работу из-за отсутствия одежды и обуви. Многие молодые рабочие жили непосредственно в цехах, потому что не имели жилья, одежды и обуви.

В июне 1942 г. на завод «Станкопатрон» в городе Челябинске прибыли 100 выпускников училища. 88 из них не получили жилья. Несколько суток они спали во дворе, а потом их поместили в баню и голубятню. Они не имели смены белья, не получали мыла и в баню не ходили месяцами. Многих на рабочих местах стали использовать не по специальности, снижая при этом разряд.
Как правило, выпускники ремесленных училищ и школ ФЗО годами работали по 2–3 разряду и за свой труд получали мало. Их заработок составлял в среднем в месяц 300–350 руб. В то же время в
1942 г. в среднем по РСФСР на рынках 1 кг зерна стоил около 54 руб., 1 литр молока – 38 руб., 1 кг мяса – 196 руб.
Работники ЦК ВЛКСМ, побывавшие в 1942 г. в Башкирии на Белорецком металлургическом комбинате отмечали, что молодые рабочие «не имеют обуви и работают босиком, ходят в нижних рубахах и рваных брюках. Многие из них не получали спецодежду в течение 1,5–2 лет, – подчеркивали они в справке. – В прокатном, мартеновском и доменном цехах рабочие не обеспечены рукавицами и работают, придерживая горячий металл концами рукавов. Столовая ОРСа готовит пищу плохо. Очень распространенное блюдо
«затируха» (заварная каша из муки), приводит к заболеваниям».
Инструктор Свердловского ОК РКП(б) Розина, обследовавшая рабочие общежития, писала: «Обувь у большинства совершенно разбитая. Ноги мокрые и грязные… В общежитиях грязно, вся спецовка, грязные ботинки, сапоги находятся под койкой, поскольку нет сушилки. Постельное белье застирано и меняется очень редко. Девушки из детдома живут в дощатом бараке, где кругом щели, с потолка бежит вода, нет не только горячей воды, но и холодной. Приходя с работы в общежитие, они сидят в пальто с грязными лицами и руками» .
Рабочие Свердловского района г. Дзержинска, сообщал в 1943 г. заместитель начальника НКВД Горьковской области, «находятся в безобразно защищенном состоянии. Подавляющая масса спит на полу без всяких постельных принадлежностей в верхней одежде и обуви. Портянки сушить негде. Горячую пищу рабочие получают только один раз в день» .

Аналогичные недостатки, а также проявления грубости, хамства, невысокий уровень общей и бытовой культуры и норм поведения имели проявления и среди других категорий молодежи – рабочей, студенческой и учащейся . В среде крестьянской молодежи, как и жителей села в целом, в силу большей стабильности среды обитания и условий, образа жизни и других причин, морально-психологическое состояние отличалось большей устойчивостью.
Тем не менее в 1942 г. ЦК ВЛКСМ в закрытом письме комитетам комсомола пришел к выводу, что «хотя и незначительная часть комсомольцев в минуту трудностей и опасностей не оправдывает своего почетного звания» , в целом же молодежь, как и подавляющая часть советского народа, несмотря на тяжелые условия труда и быта, голод и холод, была проникнута верой в будущее, спаяна крепкой дружбой и взаимовыручкой, готовностью жертвовать собой ради своих товарищей и интересов Родины. Вера в победу, справедливость целей борьбы и своих товарищей не позволяла терять самообладание и впадать в уныние, помогала переносить невзгоды военного лихолетья, самоотверженно защищать Отечество.
Введение нормированного распределения, увеличение налогов, жёсткое регламентирование трудовых отношений, другие ограничения и различные повинности воспринимались народом как неприятная, но суровая необходимость. Отступление от принципа социальной справедливости, грубость и моральная нечистоплотность руководителей подрывали единство, вызывали неодобрение и осуждение народа.

Список литературы
1. Анисков В.Т. Война и судьбы российского крестьянства. Вологда. – Ярославль, 1998.
2. Анисков В.Т. Жертвенный подвиг деревни. – Новосибирск, 1993.
3. Анисков В.Т. Крестьянство против фашизма. 1941–1945. История и психология подвига. – М.: памятн. ист. мысли, 2003.
4. Большевик. – 1942.
5. Большевик. – 1943.
6. Борисов Б.А. Записки секретаря обкома. – М., 1964.
7. Будни военного лихолетья 1941–1945 гг. – Вып. 1,2 – М.: НРИ РАН,1994.
8. Вклад Урала в разгром фашизма: исторический опыт и современные проблемы национальной безопасности // Четвертые Уральские военноисторические чтения, посв. 60-летию Победы в Великой Отечественной войне: материалы междунар. науч. конф. – Екатеринбург, 2005.
9. Военно-исторический журнал. – 1991. – № 1.
10. Все для фронта, все для победы. 1941–1945. Документы и материалы. – Красноярск: Красноярск. книжн. изд-во, 1978.
11. Гайсин У.Б. Социальное положение молодежи Урала в годы Великой Отечественной // Урал в стратегии второй мировой войны: материалы Всерос. науч. конф., посв. 55-летию Победы в Великой Отечественной войны: Екатеринбург-Каменск-Уральский 27–28 апр. 2000 г. – Екатеринбург: СВ-96, 2000.
12. ГАРФ. Ф. 5451.
13. ГАРФ. Ф. 8090.
14. ГАРФ. Ф. 9507.
15. Забвению не подлежит. 1941–1945. – Кн. 3. – Н. Новгород, 1995.
16. Загвоздкин Г.Г. Цена победы: социальная политика военных лет. – Киров, 1990
17. Зима В.Ф. Менталитет народов России в войне 1941–945 гг. – М., 2000.
18. Известия. – 1967.
19. История СССР. – 1991. – № 6.
20. Исупов В.А., Алексеев ВВ. Население Сибири в годы Великой Отечественной войны. – Новосибирск: Наука. Сиб. отд., 1986.
21. Комсомольская правда. – 1942.
22. Комсомольская правда. – 1943.
23. Кондакова Н.И. Война, государство, общество. 1941–1945 гг. – М., 2002.
24. Новое время. – 1985. – № 15.
25. Павлова Т.А. Засекреченная трагедия: гражданское население в Сталинградской битве. – Волгоград: Перемена, 2005.
26. Панов В.П. Это было. О тружениках тыла в годы Великой Отечественной войны. – М., 1990.
27. Песков В. Война и люди. Воронеж: Центр.-черн. книжн. изд-во, 1989.
28. Полвека в пути. Кировский государственный педагогический институт имени В.И. Ленина. 1918–1968. – Киров, 1970.
29. РГАСПИ. Ф. 1.
30. РГАСПИ. Ф. 17.
31. Советская Россия. – 1990. – 25 мар.
32. Советский тыл в первый период Великой Отечественной войны. – М.: Наука, 1988.
33. Сомов В.А. Потому что была война… Внеэкономические факторы трудовой мотивации в годы Великой Отечественной войны (1941–1945). – Н. Новгород, 2008.
34. Урал в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. – Екатеринбург, 1995.
35. ЦХДООСО. Ф. 4.
36. Черник С.А. Советская школа в годы Великой Отечественной войны. – М.: Просвещение,1975.
37. Шалак А.В. Условия жизни и быта населения Восточной Сибири в годы Великой Отечественной войны (1941–1945). – Иркутск, 1998.
38. Soviet Russia Today. – 1945. – Nov.

Накануне юбилея Победы мы продолжаем рассказывать о подвигах новосибирцев в годы войны. И главный лозунг в тылу тогда призывал работать всех - и женщин, и детей. О том, как школьники помогали фронту, расскажет корреспондент «Новосибирских новостей».

«Детства уже не было , многие дети пытались становиться быстрее взрослыми, чтобы оказать реальную помощь тем, кто был на фронте. Почему была проблема с организацией учебного процесса на 100 %? Потому что дети просто бежали на фронт - реально стрелять фашистов. Кого не возвращали через органы НКВД, на место, сбегали со школы куда? На производство», - Юлия Мартынова .

В заводских цехах дети во время войны буквально жили. Спали на рабочих местах, на полу. Работали и днем , и ночью. Перевыполняли план на 1000%.

Большой прожектор и те детки, которые этот прожектор изготавливали во время войны, вот по росту они вполне совпадают с этим прожектором .

Причем не подростки 16 - 17 лет, а 12- 13-летние дети работали на этом самом производстве, на токарных станках, для того, чтобы они видели резец и могли работать им ставили специальные коробки, размеры станков не были рассчитаны на детей.

Анна Лутковская девочкой приехала на Чкаловский завод собирать самолеты , вспоминает, как вместе с подружками питались крапивой, жмыхом, лебедой и при этом выполняли мужскую работу. Ходили в старой одежде. Детям выдавали резиновые чуни, которые примерзали к ногам. Единственная радость тогда - баня - и то раз в месяц.

Вот в эту баню возили их мыться на подводах. Сгружали всех детей, подростков и кто на заводе работал. Одежду не стирали, а в жаровнях прожаривали. И вот помоешься в бане, оденешь эту чистую одежду - и так хорошо становится .

Даже у тех, кто до станков в се-таки недотягивался , была своя работа.

«В газете не зря такая статейка: на болотах, на обочинах дорог оказывали помощь - собирали то, до чего у взрослых просто руки не доходили. Ребятишки собирали ягоду: клюква брусника. Понимаете, она не только в пищу, но и лекарство . Грибы собирали, занимались рыбной ловлей, чтобы сдавать это государству - это все шло на фронт», - рассказывает заместитель директора государственного архива Новосибирской области Юлия Мартынова .

Школьники успевали и письма на фронт писать. Разные: кто-то просил мстить за пропавшего без вести отца, кто-то громить фашистов, но строки «Победа будет за нами!» были в каждом письме.

Жить под лавкой, спать на теплотрассе, работать по 12 часов в сутки, выполнять норму на 1000% - как эти люди выжили? Вот какая была сильная воля и невероятное желание победить, вот этим силен наш народ. Мы этим победили - тем, что так тыл поддерживал фронт, до самозабвения.

Смотрите программу «Новосибирские новости» на телеканалах «Регион ТВ» (пн-пт в 20.30), «Домашний» (пн-пт в 00.00) и «ТВ3» (вт-сб в 8.00)

В последнее время о них говорят исключительно как о социальной категории. Перечисляют положенные им привилегии, периодически жалуются на недостаток льгот. Впрочем, кому-то озлобленному, напротив, кажется, что эти древние старики и старухи получают от государства слишком много, да и вообще зажились на этом свете. Но назло недоброжелателям эти немолодые люди все еще здесь, с нами, хотя с каждым годом их число неумолимо сокращается. Кто же они, труженики тыла?

Немного терминологии

К данной категории российское законодательство относит лиц, которые во время работали в тылу не менее полугода, что нашло свое подтверждение в их документах. Под определение «труженики тыла» подпадают и те, кто награжден за свою трудовую деятельность в эти годы орденами и медалями СССР - это избавляет их от необходимости доказывать факт своей работы иным путем.

Немного арифметики

Война против фашизма закончилась почти 70 лет назад. Этой же цифрой определяется и средняя Иными словами, большинства тех, кто появился на свет в конце войны, уже нет в живых. Сколько же их осталось, тех, кто не просто родился раньше, а еще и мог во время войны работать, ковать, не жалея сил, великую победу?

Наверное, давно уже нет на свете тех героических женщин, которые вместо ушедших воевать мужчин спускались в шахты или пытались пахать мерзлую сибирскую землю, чтобы потом испечь хлеб для сражающегося бойца. В большинстве своем покинули этот мир и те, кто поднимал военные заводы, кто измученным и полуголодным сутками не отходил от станков, чтобы обеспечить армию вооружением. Чаще всего под определением «труженики тыла Великой Отечественной войны» подразумеваются дети. Точнее, кто был ребенком в те страшные годы, но не просто жил обычной детской жизнью (впрочем, тогда это было невозможно), а работал на заводах, в совхозах, в госпиталях, пытаясь внести свою лепту в общую победу над врагом.

Об особенностях преподавания

В Советском Союзе немалое внимание уделялось патриотическому воспитанию молодежи на примерах героических сверстников. Каждый советский школьник мог, что называется, слету назвать не менее десятка фамилий пионеров-героев (Валя Котик, Леня Голиков, Зина Портнова и др.) и подробно рассказать об их подвиге. После распада СССР изменилось многое: и взгляды на отдельные события, и методики преподавания, да и самой не стало. Наверное, определенная перестройка взглядов была и вправду нужна.

Например, - кто он, действительно ли герой? Или предатель собственной семьи? Или просто сопливый, неразумный мальчишка, запутавшийся в сложных взрослых играх?

Говорить о том, что детство бывает не только беззаботным, школьникам необходимо. Важно рассказать, что были и такие дети - труженики тыла, вклад которых в общую победу над врагом несоизмерим с их малым возрастом и воистину огромен. Если этот урок истории хорошо не усвоить, то по-прежнему будут в немалом количестве появляться озлобленные юные отморозки, третирующие и обманывающие пожилых людей. А позже из них вырастут взрослые, попрекающие стариков-ветеранов их копеечными привилегиями.

Кстати, о льготах

В СССР гражданских лиц, ударно работающих в военное время в тылу, называли по-другому - ветеранами войны (тех, кто принимал непосредственное участие в боях, называли участниками ВОВ). Уже к концу 80-х годов общее количество участников и ветеранов войны уменьшилось настолько, что разница в льготах, положенных той или иной категории, постепенно сходила «на нет». В 1985 году к ветеранам войны были причислены и бывшие партизаны, воевавшие на оккупированных территориях. Как и непосредственные участники сражений ВОВ, труженики тыла пользовались определенными и довольно существенными привилегиями. Перечень этих льгот и порядок их получения были одинаковыми для всех республик СССР.

И что потом?

После распада Советского Союза каждая из бывших республик сама формулировала свое отношение к ветеранам, сама принимала решение о полагающихся этим людям привилегиям. Хуже всего пришлось тем ветеранам войны, что оказались на территории Они не только лишились всех имеющихся льгот - новые власти назвали советских воинов оккупантами, а кое-кто из них даже столкнулся с судебным преследованием. В большинстве других республик героизм ветеранов никто не оспаривал, но их жизненный уровень оказался существенно снижен. Инфляция, рост цен и квартирной платы, проблемы с медицинским обслуживанием - все это серьезно ударило по благосостоянию и реальным возможностям немолодых людей.

А как в России?

В России величайшие заслуги советских воинов (тружеников тыла) не только не подвергаются сомнению, напротив, год от года все больше подчеркивается значимость их подвига, а сама победа над фашизмом каждый раз отмечается все пышнее. Но не забыли ли за этим обилием красивых слов и праздничных салютов тех, кому, собственно, мы и обязаны этой победой?

Немногие еще живущие участники трудового фронта обижаются. Хотя формально определение ветеранов войны в российском законодательстве сохранено для всех лиц, ковавших победу, но появившееся в 2000 году понятие «труженики тыла» льготы последних существенно сузило. Исчезла, в частности, существенная надбавка к пенсии, а также преимущества в оказании медицинской помощи и покупке лекарств.

Неправдой будет сказать, что об этих людях в России совсем не заботятся - им положены определенные выплаты и прочие привилегии. Но значительная часть льгот предоставляется не из федерального, а из муниципального бюджета, а его возможности в разных регионах могут существенно различаться. Да и выплаты ветеранам не слишком велики. Героический труд вполне можно было оценить дороже - страна вряд ли бы обеднела!

Из воспоминаний

Историки и краеведы нечасто, но вспоминают об этих людях. Разговаривают с ними, спрашивают о жизни в то нелегко время, затем публикуют воспоминания о войне. Что же рассказывают ветераны-труженики тыла?

На подступах к оборонительным рубежам Сталинграда трудились десятки рабочих батальонов. Участница одного из них, А. В.Осадчая, вспоминала, как ей с подругами приходилось работать в тяжелейших условиях, долбить мерзлую землю, сооружая противотанковые рвы. От холода и скудного питания юные тела застывали, покрывались нарывами. Ночевать приходилось тут же, в промозглых землянках, а с утра снова на работу, потому что не хватало рабочих рук. Другая участница, М. П. Ускова, рассказывала, как труженики тыла в условиях лютой сталинградской зимы стирали в кровь руки, роя окопы и очищая от снежных заносов железнодорожное полотно.

Подобных воспоминаний можно услышать тысячи. Всю важность того, чем занимались эти люди, трудно переоценить, как невозможно и представить всю тяжесть испытаний, пережитых ими. В Самаре в 1996 году был установлен монумент «Несовершеннолетним труженикам тыла 1941-1945. Благодарная Самара». В этом городе, который в военные годы был одной из главных кузниц страны, хорошо знают о том вкладе, который внесли в общий котел победы обыкновенные дети.

Заключение

Когда о пожилых вспоминают лишь социальные работники, да и те вынужденно, это очень обидно. Старость - не пауза перед смертью, а неминуемый жизненный этап, и прожит он должен быть полноценно и достойно. Пожилые люди немало сделали для процветания общества, младшие поколения им немало задолжали, а долги приличные люди все же стараются отдавать.

Один из немаловажных критериев, по которому судят о государстве, - хорошо ли в нем старикам. К сожалению, ни Россия, ни ее соседи - страны постсоветского пространства - не могут похвастаться особой заботой о старшем поколении. Как мы видим, не слишком избалована и данная категория пенсионеров - труженики тыла. А по отношению к ним быть безразличным и безучастным просто преступно.