Уступка права требования неосновательного обогащения ошибочного платежа. Неосновательное обогащение. Договор цессии образец

1. Цедент в счет погашения своей задолженности перед Цессионарием по договору поставки от «» года уступает последнему право требования услуг по договору от «» года, заключенному между Цедентом и , именуемым в дальнейшем «Должник», в объемах и на условиях, установленных договором между Цедентом и Должником.
2. Договоры, указанные в п.1 настоящего договора, являются приложением к данному договору и составляют его неотъемлемую часть.
3. Цедент обязан передать Цессионарию документы, удостоверяющие право требования услуг, указанных в п.1 настоящего договора.
4. Цедент должен уведомить Должника о переходе прав Цедента к Цессионарию и оформить надлежащим образом все связанные с этим документы в течение дней с момента подписания настоящего договора.
5. В течение дней после выполнения обязанностей, предусмотренных в п.4 договора Цедент сообщает об этом Цессионарию.
6. Цедент обязан уведомить Цессионария о всех возражениях Должника против требований Цедента.
7. Цедент несет ответственность перед Цессионарием за недействительность переданного требования, указанного в п.1 настоящего договора.
8. В случае невыполнения Цедентом обязанности, предусмотренной п.4 договора, все неблагоприятные последствия такого неуведомления несет Цедент.
9. Споры, которые могут возникнуть при исполнении условий настоящего договора, стороны будут стремиться разрешать дружеским путем в порядке досудебного разбирательства: путем переговоров, обмена письмами, уточнением условий договора, составлением необходимых протоколов, дополнений и изменений, обмена телеграммами, факсами и др. При этом каждая из сторон вправе претендовать на наличие у нее в письменном виде результатов разрешения возникших вопросов.
10. При недостижении взаимоприемлемого решения стороны вправе передать спорный вопрос на разрешение в судебном порядке в соответствии с действующими в Российской Федерации положениями о порядке разрешения споров между сторонами-участниками коммерческих, финансовых и иных отношений делового оборота.
11. По всем вопросам, не нашедшим своего решения в тексте и условиях настоящего договора, но прямо или косвенно вытекающим из отношений сторон по нему, затрагивающих имущественные интересы и деловую репутацию сторон договора, имея в виду необходимость защиты их охраняемых законом прав и интересов, стороны настоящего договора будут руководствоваться нормами и положениями действующего законодательства Российской Федерации.
12. В настоящий договор сторонами могут быть внесены изменения и дополнения, которые вступают в силу с момента их подписания сторонами и являются неотъемлемой частью данного договора.
13. Последствия изменения и/или дополнения настоящего договора определяются взаимным соглашением сторон или судом по требованию любой из сторон договора.
14. Любые соглашения сторон по изменению и/или дополнению условий настоящего договора имеют силу в том случае, если они оформлены в письменном виде, подписаны сторонами договора и скреплены печатями сторон.
15. Изменение условий или прекращение действия одного или нескольких пунктов настоящего договора не прекращает действия договора в целом.
16. Настоящий договор может быть расторгнут по соглашению сторон или судом по требованию одной из сторон только при существенном нарушении условий договора одной из сторон, или в иных случаях, предусмотренных настоящим договором или действующим законодательством Российской Федерации. Последствия расторжения настоящего договора определяются взаимным соглашением сторон его или судом по требованию любой из сторон договора.
17. Настоящий договор вступает в силу со дня подписания его сторонами, с которого и становится обязательным для сторон, заключивших его. Условия настоящего договора применяются к отношениям сторон, возникшим только после заключения настоящего договора.
18. Настоящий договор действует в течение месяцев и прекращает свое действие «» года.
19. Прекращение (окончание) срока действия настоящего договора влечет за собой прекращение обязательств сторон по нему, но не освобождает стороны договора от ответственности за его нарушения, если таковые имели место при исполнении условий настоящего договора.
20. В случае изменения юридического адреса или обслуживающего банка стороны договора обязаны в -дневный срок уведомить об этом друг друга.

О некоторых случаях неосновательного обогащения (Бычков А.И.)

Дата размещения статьи: 07.01.2015

Если какое-либо лицо получает чужое имущество без оснований, установленных законом, иными правовыми актами или сделкой, речь идет о неосновательном обогащении. Каковы последствия неосновательного обогащения?

Правовое регулирование современного имущественного оборота основывается на принципах равенства его участников, автономии воли, свободы договора. Складывающиеся между участниками гражданского оборота имущественные отношения по общему правилу являются возмездными - за выполнением работ, оказанием услуг, передачей имущества в собственность или во временное пользование и др. должно следовать какое-либо встречное предоставление (перечисление денег в оплату, уступка права требования, встречная передача товаров или выполнение работ и др.). Когда лицо приобретает или сберегает чужое имущество без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований за счет другого лица, оно должно возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество - неосновательное обогащение (п. 1 ст. 1102 ГК РФ).
Сравнительно просто обстоит дело в ситуациях, когда одна компания ошибочно перечислила другой денежные средства, допустив ошибку в реквизитах или перечислив большую, чем следовало, сумму и т.п. Поскольку намерения одарить получателя средств она не имела, такое неосновательное обогащение подлежит возврату, если только получатель средств не представит доказательств того, что у него имеются основания для удержания полученной суммы. К примеру, деньги были перечислены ошибочно, но между плательщиком и получателем средств существуют обязательства, по которым последний вправе претендовать на получение денег (имеется долг по ранее поставленной продукции и т.п.), а полученную сумму принял в погашение долга. Для этого получателю средств необходимо заявить о зачете своего требования против требования плательщика по правилам, установленным ст. 410 ГК РФ.
Однако в современном гражданском обороте существует большое разнообразие самых различных ситуаций, когда очевидно обогащение одной стороны за счет другой, но не всегда ясно, вправе ли "потерпевшая" сторона предъявить кондикционный иск (требование о возврате неосновательного обогащения) или нет. Рассмотрим такие ситуации подробнее.

"Дорогие" ошибки

Министерство обороны РФ в рамках государственного контракта на общую сумму 12 000 000 руб. перечислило аванс в сумме 6 000 000 руб. по правильным реквизитам своего подрядчика, а вторую половину - по неверным реквизитам. В дальнейшем судебным решением с Министерства обороны РФ в пользу подрядчика были взысканы недоплаченные денежные средства (6 000 000 руб.).
Что касается ошибочно перечисленных средств, то вскоре у банка, куда они были направлены, была отозвана лицензия, а затем открыто конкурсное производство. В дело о банкротстве банка вступил подрядчик, требование которого на сумму 6 000 000 руб. было включено в реестр требований кредиторов.
Поскольку Министерство обороны РФ в общей сложности перечислило 18 000 000 руб. вместо установленных контрактом 12 000 000 руб., оно обратилось в суд с иском к подрядчику о взыскании неосновательного обогащения в сумме 6 000 000 руб.
Суд первой инстанции отказал в удовлетворении данного требования (Решение Арбитражного суда г. Москвы от 29.03.2012 по делу N А40-127046/11-35-1106). При этом суд исходил из того, что в данном случае риски, связанные с неплатежеспособностью (банкротством) банка, не должны возлагаться на сторону договора, которая имеет расчетный счет в таком банке. Эти риски перешли на министерство, поскольку, перечислив деньги не на тот счет, оно исполнило обязательство ненадлежащим образом: не в соответствии с измененными условиями государственного контракта, которые были согласованы сторонами, а в соответствии с прежней редакцией контракта.
Однако справедливое распределение рисков между сторонами договора не должно приводить к неосновательному обогащению одной стороны за счет другой. Министерство обороны РФ в совокупности перечислило подрядчику 18 000 000 руб., из которых ошибочно перечисленные 6 000 0000 руб. не могут считаться надлежащим исполнением, однако не должны приводить к обогащению подрядчика, который в деле о банкротстве банка является конкурсным кредитором.
Суд счел, что в деле о банкротстве имеется лишь теоретическая возможность полного удовлетворения требований конкурсных кредиторов третьей очереди за счет имущества должника (банка), нельзя утверждать, что неосновательное обогащение определяется размером перечисленной на счет подрядчика суммы. В качестве неосновательного обогащения можно рассматривать только принадлежащее последнему право требования к банку на сумму 6 000 000 руб.
Указанное обстоятельство, по мнению суда, позволило квалифицировать требование Министерства обороны РФ как требование о переводе на него установленных в деле о банкротстве требований подрядчика к банку.
ФАС Московского округа также отказал в удовлетворении требования истца (Постановление от 24.09.2012 по делу N А40-127046/11-35-1106). Однако Президиум ВАС РФ в дальнейшем отменил состоявшиеся по делу судебные акты. Он направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, отметив, что при новом рассмотрении дела суду следует предложить Министерству обороны РФ уточнить исковое требование и при наличии соответствующего заявления рассмотреть заявленное требование с учетом приведенной позиции, т.е. требовать взыскания неосновательного обогащения не в виде 6 000 000 руб., а в виде перевода на себя прав конкурсного кредитора в деле о банкротства банка на сумму 6 000 000 руб. (Постановление от 30.07.2013 N 1142/13).
Не подлежат взысканию в качестве неосновательного обогащения такие суммы, которые участник гражданского оборота перечислил по своей вине, действуя небрежно и без должной осмотрительности. Президиум ВАС РФ рассмотрел другую ситуацию, примерно сходную с предыдущей. Суть дела: банк списал в пользу налоговой инспекции денежные средства по выставленному инкассовому поручению со счета предприятия - своего клиента. В отношении предприятия велось дело о банкротстве, и конкурсный управляющий в судебном порядке взыскал с банка убытки, связанные со списанием указанной суммы.
В дальнейшем банк пытался взыскать свои убытки с налоговой инспекции в качестве неосновательного обогащения, полагая, что в результате неправомерного списания денег в пользу инспекции на стороне последней возникло неосновательное обогащение.
Отказывая в удовлетворении заявленного требования, суд исходил из следующего.
Обязанность по восстановлению на счете клиента незаконно списанных денежных средств является мерой гражданско-правовой ответственности банка за нарушение условий договора банковского счета, основанного на риске повышенной ответственности банка. Следовательно, перечисленная банком предприятию денежная сумма во исполнение решения арбитражного суда составляет убыток, возникший в результате неправомерных действий самого банка.
Из положений ст. 1102 ГК РФ не следует, что факт привлечения банка к такой ответственности создает условия для квалификации спорной суммы как неосновательного обогащения третьих лиц (в данном случае - инспекции) за счет его собственных средств. Иное толкование указанной нормы права допускало бы возможность возложения на третьих лиц обязанности по возмещению убытков, возникающих из ненадлежащего исполнения банком договора банковского счета (Постановление Президиума ВАС РФ от 25.01.2011 N 8624/10).
Следует отметить, что взыскание в доход бюджета со счета налогоплательщика-должника налоговой инспекцией путем выставления банку инкассового поручения регламентировано нормами налогового законодательства, которое по своей природе является публичным. К таким отношениям нормы гражданского законодательства Российской Федерации не подлежат применению. При таких обстоятельствах требование банка к инспекции о возврате неосновательного обогащения не основано на законе.
Если бы инспекция не получила деньги по инкассовому поручению, она бы обратилась в арбитражный суд, в производстве которого находилось дело о банкротстве налогоплательщика. В деле о банкротстве существует абстрактная возможность получения удовлетворения своих имущественных притязаний к должнику в рамках установленной законом очередности, поэтому у инспекции было бы к должнику право требования уплаты соответствующей суммы в бюджет.
Банк не вправе претендовать на перевод на него указанного права для того, чтобы вступить в дело о банкротстве и пытаться получить свои деньги. Это связано с природой такого права - взыскание денег в бюджет с неисправного налогоплательщика, которое может быть реализовано только налоговой инспекцией.
Однако сама инспекция после получения денег от банка уже не вправе вступить в дело о банкротстве в отношении полученной суммы, поскольку она уже ею получена. В ином случае нарушаются права и законные интересы конкурсных кредиторов должника, которые рассчитывают на максимальное удовлетворение своих требований за счет конкурсной массы.

Нет сделки, но нет и неосновательного обогащения

В п. 1 ст. 1102 ГК РФ определено, что в качестве неосновательного обогащения может рассматриваться сбережение за счет другого лица имущества в отсутствие оснований, предусмотренных законом, иным правовым актом Российской Федерации или сделкой.
Вместе с тем отсутствие между участниками гражданского оборота сделки как основания приобретения имущества в той или иной форме само по себе еще не свидетельствует о том, что на стороне лица, получившего имущество, возникло неосновательное обогащение. Для этого такое имущество должно быть не только приобретено в отсутствие оснований, предусмотренных законом, иным правовым актом Российской Федерации или сделкой, но и обязательно за счет другого лица.
В том же случае, когда приобретение имущества произошло вследствие достигнутой договоренности между участниками оборота без оформления соответствующих документов, но с внесением платы за приобретение имущества, то основания для взыскания неосновательного обогащения отсутствуют.
Президиум ВАС РФ (Постановление от 06.09.2011 N 4905/11) рассмотрел следующую ситуацию, иллюстрирующую данный подход.
Предприятие передало организации в пользование причал (по акту приема-передачи со ссылкой на договор аренды, не имевший ни номера, ни даты и подписанный лишь директором организации-арендатора, подписи директора предприятия-арендодателя не было). Было подписано приложение к договору аренды, в котором согласован размер арендной платы исходя из отчета оценщика. Кроме того, предприятие и организация заключили договор о полном возмещении арендодателю коммунальных и эксплуатационных расходов на содержание причала в соответствии с порядком, установленным договором аренды. Арендатор регулярно перечислял плату (по цене, согласованной в приложении к договору аренды), арендодатель эти деньги получал.
Впоследствии (через три года) арендодатель пригласил оценщика, определил новый размер арендной платы и обратился в суд с иском к арендатору о взыскании неосновательного обогащения на сумму разницы.
Признавая требования арендодателя безосновательными, Президиум ВАС РФ исходил из следующего. Оформляя акт приема-передачи причала, предприятие-арендодатель и организация-арендатор не могли не знать об отсутствии между ними заключенного договора аренды причала. Тем не менее предприятие по собственному волеизъявлению передало организации причал во владение, ежемесячно требовало и принимало плату за его использование по согласованной цене, а организация своевременно вносила плату за пользование причалом. Предложений о возврате причала либо об увеличении цены его пользования предприятие-арендодатель организации-арендатору не направляло.
Таким образом, договоренность о цене пользования имуществом между предприятием и организацией была достигнута, выражена в письменной форме, в течение продолжительного времени подтверждалась конклюдентными действиями и связала их обязательством, которое не может быть произвольно изменено одной стороной (ст. 310 ГК РФ). Сам по себе факт пользования чужим имуществом без надлежаще оформленного договора может свидетельствовать об отсутствии правового основания (неосновательности) пользования, однако не означает обязательного возникновения неосновательного обогащения вследствие такого пользования.
Если фактический пользователь имущества уплачивал согласованную с его отчуждателем (собственником или законным владельцем) цену пользования, определенную отчуждателем без порока воли и нарушения требований закона, то неосновательное обогащение у данного пользователя отсутствует.

Кто возвращает неосновательное обогащение

Участник гражданского оборота обязан вернуть своему контрагенту по сделке, признанной недействительной, полученное от него в порядке реституции (ст. 167 ГК РФ). К возврату исполненного по недействительной сделке в силу ч. 1 ст. 1103 ГК РФ применяются правила о неосновательном обогащении.
Вместе с тем необходимо учитывать, что возвращение сторон недействительной сделки в первоначальное положение в порядке реституции не должно затрагивать прав третьего лица, добросовестно выполнившего свои обязательства перед одной из сторон такой недействительной сделки.
Проанализируем ситуацию, рассмотренную ВАС РФ (Определение от 16.12.2013 N ВАС-14680/13 по делу N А41-8198/12).
У покупателя образовалась задолженность по оплате поставленного ему по договору поставки товара. Поставщик за плату уступил свое право требования новому кредитору (цессионарию), уведомив об этом должника, и должник произвел исполнение новому кредитору.
В дальнейшем в отношении цессионария было возбуждено дело о банкротстве, в рамках которого договор цессии был признан недействительным как подозрительная сделка с применением последствий ее недействительности - восстановлением задолженности покупателя перед поставщиком.
Высший Арбитражный Суд РФ не согласился с таким подходом, отметив следующее.
Согласно правовой позиции, изложенной в п. 14 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 30.10.2007 N 120, в силу положений, предусмотренных ст. ст. 312, 382, 385 ГК РФ, должник при предоставлении ему доказательств перехода права (требования) к новому кредитору не вправе не исполнять обязательство данному лицу. Гражданским законодательством РФ не предусмотрена обязательность предоставления должнику в качестве доказательства перемены кредитора соглашения, на основании которого цедент принял обязательство передать право (требование) цессионарию.
Достаточным доказательством является уведомление должника цедентом о состоявшейся уступке права (требования) либо предоставление должнику акта, которым оформляется исполнение обязательства по передаче права (требования), содержащегося в соглашении об уступке права (требования).
Указанные положения направлены на защиту интересов должника как исключающие возможность предъявления к нему повторного требования в отношении исполненного обязательства со стороны первоначального либо нового кредитора при наличии между ними спора о действительности соглашения об уступке права (требования).
Исполнение денежного обязательства является надлежащим независимо от последующего признания действительным или недействительным договора цессии. Поэтому применение последствий недействительности договора цессии в виде возврата права требования и восстановления дебиторской задолженности должника не соответствует положениям п. 2 ст. 167 ГК РФ.

Следовательно, при надлежащем исполнении должником денежного обязательства новому кредитору, в случае признания договора уступки права требования недействительным, первоначальный кредитор вправе потребовать с нового кредитора исполненное ему должником обязательство по правилам гл. 60 ГК РФ, а новый кредитор - потребовать возврата стоимости, уплаченной им за переданное право.
Данное правило не подлежит применению только в случае, если будет установлено, что должник, исполняя обязательство перед новым кредитором, знал или должен был знать о противоправной цели оспариваемой сделки (Определение ВАС РФ от 16.12.2013 N ВАС-14680/13 по делу N А41-8198/12).
Таким образом, в данном деле поставщик вправе потребовать включения его требования на сумму исполненного покупателем в пользу цессионария - банкрота обязательства в реестр требований кредиторов по правилам о неосновательном обогащении, при этом в состав конкурсной массы цессионария включается право требования к поставщику на сумму перечисленной оплаты в счет права требования, переданного по недействительному договору цессии.
Кондикционный иск может стать эффективным и действенным способом защиты права участника гражданского оборота в ситуации, когда отсутствует возможность восстановить его права посредством использования иных предусмотренных законодательством способов правовой защиты.
В качестве примера можно привести ситуацию, рассмотренную Президиумом ВАС РФ (Постановление от 01.10.2013 N 3911/13).
Подрядчик выполнил по государственному контракту работы по капитальному ремонту здания и инженерных сетей бюджетного учреждения. Поскольку работы были оплачены не полностью, подрядчик пытался взыскать долг в суде, предъявив иск как к учреждению, так и ко второму ответчику, которым он считал публично-правовое образование, являющееся собственником имущества учреждения.
Однако оснований для привлечения к субсидиарной ответственности публично-правового образования суд не нашел, поскольку бюджетное учреждение заключило договор подряда с целью выполнения капитального ремонта здания, в котором осуществлялась его уставная деятельность, т.е. действовало оно как юридическое лицо, приобретающее по сделке соответствующие права и обязанности.
Согласно положениям п. 2 ст. 120 ГК РФ бюджетное учреждение отвечает по своим обязательствам всем находящимся у него на праве оперативного управления имуществом, как закрепленным за бюджетным учреждением собственником имущества, так и приобретенным за счет доходов, полученных от приносящей доход деятельности, за исключением особо ценного движимого имущества, закрепленного за бюджетным учреждением собственником этого имущества или приобретенного бюджетным учреждением за счет выделенных собственником имущества бюджетного учреждения средств, а также недвижимого имущества.
Собственник имущества бюджетного учреждения не несет ответственности по его обязательствам.
Вместе с тем необходимо учитывать, что в результате выполнения спорных работ по капитальному ремонту увеличилась стоимость имущества - здания, находящегося у бюджетного учреждения на праве оперативного управления, на которое согласно п. 2 ст. 48 ГК РФ муниципальное образование имеет право собственности.
Увеличение стоимости имущества влечет возникновение у собственника учреждения обязанности по ее оплате в силу положений, предусмотренных ст. 210, п. 2 ст. 296 ГК РФ.
Закрепление публично-правовым образованием недвижимого имущества за бюджетным учреждением на праве оперативного управления с одновременным исключением данного имущества из числа объектов, на которые может быть обращено взыскание, а также субсидиарной ответственности по долгам учреждения не должно влечь неосновательного обогащения публично-правового образования как собственника имущества в виде увеличения его стоимости при неисполнении учреждением обязанности по оплате спорных работ.
Указанное увеличение стоимости имущества, пока не доказано иное, признается равным стоимости спорных работ.

Случаи, когда неосновательное обогащение не возвращается

Участникам гражданского оборота также следует иметь в виду случаи, когда утраченное ими имущество не подлежит возврату в качестве неосновательного обогащения. Согласно ст. 1109 ГК РФ это:
- имущество, переданное во исполнение обязательства до наступления срока исполнения, если обязательством не предусмотрено иное;
- имущество, переданное во исполнение обязательства по истечении срока исковой давности;
- заработная плата и приравненные к ней платежи, пенсии, пособия, стипендии, возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, алименты и иные денежные суммы, предоставленные гражданину в качестве средства к существованию, при отсутствии недобросовестности с его стороны и счетной ошибки;
- денежные суммы и иное имущество, предоставленные во исполнение несуществующего обязательства, если приобретатель докажет, что лицо, требующее возврата имущества, знало об отсутствии обязательства либо предоставило имущество в целях благотворительности.
Учитывая, что гражданские правоотношения основываются на принципе возмездности, возникает вопрос, когда переданное по несуществующему обязательству имущество не подлежит возврату. В ситуации, когда компания ошибочно перечислила деньги другой, между ними не существует обязательств. Вместе с тем в указанном случае компания не предоставляла свое имущество в целях благотворительности и не передавала его, зная об отсутствии обязательства, т.е. не передавала сознательно, располагая при этом сведениями об отсутствии между ними обязательства.

В качестве примера такой ситуации, когда имущество предоставляется сознательно в счет несуществующего обязательства, можно привести еще одно дело, рассмотренное Президиумом ВАС РФ.
Компания выполнила работы по очистке инженерных систем отопления и водоснабжения для государственного учреждения. Поскольку финансирование работ для государственных учреждений осуществляется за счет средств федерального бюджета, заключение государственного контракта является обязательным условием для сторон.
Выполнив работы и не получив оплату, компания обратилась с иском в суд о взыскании неосновательного обогащения, ссылаясь на сам факт выполненных работ для государственного учреждения. Действительно, если, несмотря на отсутствие заключенного государственного контракта, исполнитель выполнил работы (которые заказчик принял, что свидетельствует о потребительской ценности для него результатов работ), каковы основания для освобождения заказчика от обязанности произвести оплату? В отношении работ, которые должны быть выполнены на основании заключенного государственного контракта, этот подход не применим исходя из целей законодательства Российской Федерации о размещении заказов.
В данном случае взыскание неосновательного обогащения за фактически выполненные при отсутствии государственного (муниципального) контракта работы открывало бы возможность для недобросовестных исполнителей работ и государственных (муниципальных) заказчиков приобретать незаконные имущественные выгоды в обход законодательства Российской Федерации о размещении заказов. Между тем никто не вправе извлекать какие-либо преимущества из своего незаконного поведения.
Согласно п. 4 ст. 1109 ГК РФ не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения денежные суммы и иное имущество, предоставленные во исполнение несуществующего обязательства, если приобретатель докажет, что лицо, требующее возврата имущества, знало об отсутствии обязательства либо предоставило имущество в целях благотворительности.
Применительно к рассматриваемой ситуации это означает, что выполнение работ без государственного (муниципального) контракта, подлежащего заключению в случаях и в порядке, предусмотренных законодательством РФ о размещении заказов, свидетельствует о том, что лицо, выполнившее работы, не могло не знать, что работы выполняются им при очевидном отсутствии обязательства. Следовательно, на оплату своих работ такое лицо не вправе претендовать (Постановление Президиума ВАС РФ от 04.06.2013 N 37/13).

№ 2-1387/15

Р Е Ш Е Н И Е

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Пятигорский городской суд в составе:

председательствующего судьи Духиной В.Г.

при секретаре Затулякиной К.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в гражданское дело по иску

Открытого акционерного общества Национального Банка «Траст» к ИП Мельниченко, Киселева о признании договора цессии незаключенным

У С Т А Н О В И Л:

ДД.ММ.ГГГГ между ОАО НБ «Траст» (Кредитор), с одной стороны и Киселева (Заемщик), с другой стороны был заключен кредитный договор № 2309610602, по условиям которого банк обязался предоставить заемщику денежные средства в сумме 158 500 руб. сроком на 48 месяцев с условием уплаты процентов за пользование кредитом по процентной ставке, равной 26,4 % годовых на основании Заявления Киселева о предоставлении кредита на неотложные нужды от 18.05.13г. Согласно графика платежей последний платеж оплаты кредита определен 18.05.2017г.

Кредитор исполнил свои обязательства перед Заемщиком. Сумма кредита в размере 158 500 руб. в соответствии с условиями договора ОАО НБ «Траст» была предоставлена путем единоразового зачисления суммы кредита на счет Заемщика в день заключения договора 18.05.13г., что подтверждается выпиской движения по лицевому счету заемщика № 4081781079922121247066.

Согласно выписке по лицевому счету заемщика, Киселева пользовалась полученными денежными средствами, производила оплату в счет возврата кредита и процентов по нему, комиссии за подключение к программе страхования.

ДД.ММ.ГГГГг. между Киселева и ИП Мельниченко был заключен договор уступки право требования (цессии), в соответствии с которым Киселева (Цедент) уступает, а ИП Мельниченко (Цессионарий) принимает право требования к НБ «Траст» по незаконно полученным комиссиям и страховкам, принадлежащие цеденту и вытекающие из заключенного кредитного договора № от 18.05.13г.

Наличие прав (требований) подтверждается кредитными договорами, графиками платежей, выданными Должником (НБ «Траст») Цеденту (п.1.3.договора цессии). За уступаемые права (требования) Цессионарий выплачивает Цеденту денежные средства в размере 8000руб., которые выплачиваются наличными при подписании договора (п.1.4).

Киселева распиской от 11.08.14г. подтвердила факт получения денежных средств в сумме 8000руб. в счет оплаты переуступки права по договору цессии от 11.08.14г.

В соответствии с п.6.2 Цедент обязался самостоятельно уведомить Должника об уступке прав (требований), направив ему экземпляр настоящего договора и соответствующее уведомление.

НБ «Траст» обратился в суд с иском к ИП Мельниченко, Киселева о признании незаключенным указанного договора цессии от 11.08.14г., ссылаясь на ст. и п. 13 Информационного письма Президиума ВАС от ДД.ММ.ГГГГ № «Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского Кодекса Российской Федерации», мотивируя свои требования тем, что существенным условием договора уступки права требования является его предмет. В предмет договора уступки входит согласование конкретного обязательства, в котором осуществляется замена кредитора (ст. ст. , ). В силу ст. существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

Кредитный договор № от 18.05.2013г., по которому было передано право требования, не содержит такого обязательства как «выплата незаконной комиссии и страховки». Такое право требования могло возникнуть только из решения суда о применении последствий недействительности ничтожной сделки.

Согласно п. 13 Информационного письма Президиума ВАС от ДД.ММ.ГГГГ № «Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского Кодекса Российской Федерации», отсутствие в соглашении об уступке части права (требования), возникшего из длящегося обязательства, указания на основание возникновения уступаемого права (требования), а также на конкретный период, за который оно уступается, может свидетельствовать о незаключенности этого договора.

Так как кредитный договор является длящимся договором, следовательно, в цессии должен быть указан период возникновения права требования. Если в договоре цессии не указан период возникновения части задолженности, возникающей из договора, а также если договор не позволяет индивидуализировать передаваемое право требования (указаны основания возникновения обязательства по уплате задолженности в целом, а не ее отдельной части, право требовать уплаты которой как раз и передают по договору цессии), то такой договор может быть признан не заключенным.

Согласно п. 2.1. договора уступки (цессии) цедент обязан передать цессионарию все необходимые документы для осуществления им своих прав кредитора, пунктом 1.3 договора цессии предусмотрено, что наличие права требования подтверждается кредитными договорами, графиками платежей. Однако, помимо указанных документов, подтверждающих наличие обязательства, из которого возникло право (требование), составными и неотъемлемыми частями кредитного договора являются также Условия предоставления и обслуживания кредитов на неотложные нужды, Тарифы НБ «Траст» (ОАО) по кредиту на неотложные нужды, Тарифы по операциям с использованием банковских карт, которые не были предусмотрены договором цессии.

Поскольку в нарушение требований ст.ст. , в договоре цессии не были согласованы такие существенные условия договора уступки, как вид уступаемого права, а также обязательство, из которого возникло право (требование), договор уступки от ДД.ММ.ГГГГг. между Киселева и ИП Мельниченко истец просил признать незаключенным.

Представитель Мельниченко, действующий по доверенности Соколов Ю.Н., возражая против заявленного иска указал, что на основании заключенного 11.08.2014г. договора цессии между ИП Мельниченко и Киселева, с учетом переданных Мельниченко прав требований, в Арбитражном суде рассмотрено по существу дело № А63-9708/2014 г. и вынесено решение 5.02.15г. по иску ИП Мельниченко к ОАО НБ «Траст» о взыскании неосновательного обогащения в виде взимания банком комиссий, право требования которого перешло к ИП Мельниченко на основании договора цессии, являющегося предметом оспаривания в данном деле.

Возражая против заявленного ИП Мельниченко иска, ОАО НБ «ТРАСТ» в отзыве на иск сослался в частности и на то, что договор уступки права требования является незаключенным, поскольку в нарушение требований ст.ст. , в договоре цессии не были согласованы такие существенные условия договора уступки, как вид уступаемого права, а также обязательство, из которого возникло право (требование), соответственно полагая, что права на взыскание суммы неосновательного обогащения к истцу не перешли.

Однако, решением арбитражного суда исковые требования ИП Мельниченко удовлетворены, с ОАО НБ «Траст» в пользу ИП Мельниченко взыскана сумма неосновательного обогащения 25981руб.32коп., а также проценты за пользование чужими денежными средствами, за счет ответчика возмещены расходы на оплату услуг представителя.

Довод НБ «Траст» о несоответствии договора цессии действующему законодательству арбитражный суд в указанном решении счел несостоятельным, поскольку в соответствии со ст. Раздел III. Общая часть обязательственного права > Подраздел 1. Общие положения об обязательствах > Глава 24. Перемена лиц в обязательстве > § 1. Переход прав кредитора к другому лицу > 1. Общие положения > Статья 382. Основания и порядок перехода прав кредитора к другому лицу" target="_blank">382 ГК РФ право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано другому лицу по сделке (уступке требования) или перейти к другому лицу на основании закона. Законодательство не содержит никаких ограничений по уступке таких требований. Статьей предусмотрено, что право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. Заемщик (цедент) не уступал каких-либо прав и обязанностей непосредственно по кредитному договору. Переданное заемщиком право требования третьему лицу, хотя и связано с кредитным договором, в то же время обусловлено отсутствием у цессионария права изначально на получение платы за предоставление кредита. Таким образом, взыскание неосновательного обогащения с банка по договору цессии не является пороком в уступке права требования неосновательного обогащения.

Кроме того, просит также учесть, что между сторонами по договору цессии не возникло вопросов в плане определенности о предмете договора и передаваемых документах, ни одна из сторон договора не заявила о его недействительности или ничтожности, не существовало необходимости определения сторонами и периода передаваемых прав, на что указывает истец, т.к. комиссия за подключение к Программе страхования была уплачена заемщиком и получена банком единовременно в день заключения кредитного договора 18.05.13г., не относилась к текущим ежемесячным выплатам, что видно из переданных цедентом документов, в связи с чем стороны при заключении договора не сочли необходимым определять в условиях договора цессии конкретный период право требований, за который оно уступается, что не противоречит закону и никоим образом не нарушает условия кредитного договора и не изменяет обязательства банка (должника) по кредитному договору. Передаваемое право требования взыскания неосновательного обогащения по незаконно полученным банком комиссиям и страховкам, вытекающее из закона и связанное с необоснованным получением банком комиссии по страхованию подтверждено кредитным договором с графиками, и данными движения денежных средств по счету заемщика. Условия и Тарифы банка являются общими для кредитных договоров, разработаны НБ «Траст», доступны к изучению, к тому же размер комиссии указан непосредственно в самом кредитном договоре с графиком платежей и факт уплаты комиссии подтвержден данными движения денежных средств по счету заемщика, переданных цессионарию при заключении договора, а при необходимости в соответствии с п.2.2. договора цессии цедент принял на себя обязательство сообщить все иные сведения имеющие значение по делу, поэтому ссылка истца на отсутствие в договоре цессии указания на передачу цессионарию указанных им документов (Тарифов, Условий) как на основание считать в договоре цессии отсутствующим предмет договора и соответственно признания договора незаключенным является необоснованной. Никаких прав должника данный договор не нарушает, прекращения длящихся обязательств заемщика по погашению кредита и уплате процентов на него не влечет и не исключает, по мнению ответчика правовой интерес банка в разрешении данных требований не доказан.

При таких обстоятельствах заявленный НБ «Траст» иск о признании договора цессии незаключенным, считает необоснованным, а обстоятельства, исследованные и установленные судом в ходе рассмотрения заявленного иска, не противоречат обстоятельствам, установленным арбитражным судом по делу, в котором принимали участие те же стороны, а потому они не должны доказываться и не могут оспариваться лицами, если они участвовали в деле, которое было разрешено арбитражным судом с участием данных сторон и с учетом тех же доводов.

Представитель истца ОАО НБ «Траст» и ответчики ИП Мельниченко, Киселева в судебное заседание не явились, хотя своевременно и надлежащим образом были извещены о времени и месте слушания дела по последнему известному их месту нахождения и жительства, уведомив суд о возможности рассмотрения дела в свое отсутствие.

Р Е Ш И Л:

Открытому акционерному обществу Национальный Банк «Траст» отказать в удовлетворении иска к ИП Мельниченко, Киселева о признании незаключенным договора цессии(уступки) прав требования от 11.08.2013г. между Киселева и ИП Мельниченко.

Решение может быть обжаловано в судебную коллегию по гражданским делам Ставропольского краевого суда путем подачи апелляционной жалобы через Пятигорский городской суд в течение 1 месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме.

Судья: В.Г. Духина

Суд:

Судьи дела:

Судебная практика по:

Судебная практика по применению норм ст. 454, 168, 170, 177, 179 ГК РФ

Судебная практика по применению нормы ст. 432 ГК РФ

Судебная практика по применению норм ст. 819, 820, 821, 822, 823 ГК РФ

Вы думате, что вы русский? Родились в СССР и думаете, что вы русский, украинец, белорус? Нет. Это не так.

Вы на самом деле русский, украинец или белорус. Но думате вы, что вы еврей.

Дичь? Неправильное слово. Правильное слово “импринтинг”.

Новорожденный ассоциирует себя с теми чертами лица, которые наблюдает сразу после рождения. Этот природный механизм свойственен большинству живых существ, обладающих зрением.

Новорожденные в СССР несколько первых дней видели мать минимум времени кормления, а большую часть времени видели лица персонала роддома. По странному стечению обстоятельств они были (и остаются до сих пор) по большей части еврейскими. Прием дикий по своей сути и эффективности.

Все детство вы недоумевали, почему живете в окружении неродных людей. Редкие евреи на вашем пути могли делать с вами все что угодно, ведь вы к ним тянулись, а других отталкивали. Да и сейчас могут.

Исправить это вы не сможете – импринтинг одноразовый и на всю жизнь. Понять это сложно, инстинкт оформился, когда вам было еще очень далеко до способности формулировать. С того момента не сохранилось ни слов, ни подробностей. Остались только черты лиц в глубине памяти. Те черты, которые вы считаете своими родными.

Система и наблюдатель

Определим систему, как объект, существование которого не вызывает сомнений.

Наблюдатель системы - объект не являющийся частью наблюдаемой им системы, то есть определяющий свое существование в том числе и через независящие от системы факторы.

Наблюдатель с точки зрения системы является источником хаоса - как управляющих воздействий, так и последствий наблюдательных измерений, не имеющих причинно-следственной связи с системой.

Внутренний наблюдатель - потенциально достижимый для системы объект в отношении которого возможна инверсия каналов наблюдения и управляющего воздействия.

Внешний наблюдатель - даже потенциально недостижимый для системы объект, находящийся за горизонтом событий системы (пространственным и временным).

Гипотеза №1. Всевидящее око

Предположим, что наша вселенная является системой и у нее есть внешний наблюдатель. Тогда наблюдательные измерения могут происходить например с помощью «гравитационного излучения» пронизывающего вселенную со всех сторон извне. Сечение захвата «гравитационного излучения» пропорционально массе объекта, и проекция «тени» от этого захвата на другой объект воспринимается как сила притяжения. Она будет пропорциональна произведению масс объектов и обратно пропорциональна расстоянию между ними, определяющим плотность «тени».

Захват «гравитационного излучения» объектом увеличивает его хаотичность и воспринимается нами как течение времени. Объект непрозрачный для «гравитационного излучения», сечение захвата которого больше геометрического размера, внутри вселенной выглядит как черная дыра.

Гипотеза №2. Внутренний наблюдатель

Возможно, что наша вселенная наблюдает за собой сама. Например с помощью пар квантово запутанных частиц разнесенных в пространстве в качестве эталонов. Тогда пространство между ними насыщено вероятностью существования породившего эти частицы процесса, достигающей максимальной плотности на пересечении траекторий этих частиц. Существование этих частиц также означает отсутствие на траекториях объектов достаточно великого сечения захвата, способного поглотить эти частицы. Остальные предположения остаются такими же как и для первой гипотезы, кроме:

Течение времени

Стороннее наблюдение объекта, приближающегося к горизонту событий черной дыры, если определяющим фактором времени во вселенной является «внешний наблюдатель», будет замедляться ровно в два раза - тень от черной дыры перекроет ровно половину возможных траекторий «гравитационного излучения». Если же определяющим фактором является «внутренний наблюдатель», то тень перекроет всю траекторию взаимодействия и течение времени у падающего в черную дыру объекта полностью остановится для взгляда со стороны.

Также не исключена возможность комбинации этих гипотез в той или иной пропорции.

За последние три месяца Арбитражным судом города Москвы принято несколько решений, в которых суд признал недействительным договор уступки прав из договора лизинга и отказал в иске лизингополучателя по этой причине (дела №А40-234702/2016 , А40-110870/2017 , А40-9953/2017, А40-126214/17 , А40-126222/2017 , №А40-84712/2017)

Фабула:

Договор лизинга расторгнут. Лизингополучатель передал цессионарию по договору уступки права требования возврата части лизинговых платежей (неосновательного обогащения) из договоров лизинга. Стоимость уступленных прав составила 1 000 рублей (в нескольких случаях дополнительно процент от полученной суммы).

Цессионарий обратился с иском лизингодателю о взыскании неосновательного обогащения.

Суд отказал в исках, признав уступку прав требования ничтожной сделкой. В качестве оснований недействительности судами приведены следующие.

1) Отсутствие эквивалентности по договору уступки, что указывает на ее притворность.

Установив, что заявленная ко взысканию сумму во много раз больше стоимости уступленных прав (1000 руб.), суд, со ссылкой на п. 10 информационного письма ВАС РФ от 30.10.2007 №120 , указал что неэквивалентное встречное предоставление по договору цессии является основанием для признания его сделкой, прикрывающей договор дарения (притворная сделка), который в силу ст. 170 ГК РФ является ничтожной сделкой (постановление 9ААС от 18.07.2017 по делу №А40-234702/16).

2) Права лизингополучателя могут быть переведены только вместе с обязанностями.

По мнению суда, из буквального толкования постановления №17 определение сальдо предполагает зачет взаимных требований сторон, т.е. права лизингополучателя могут быть переданы только вместе с обязанностями (ст. 392.3 ГК РФ). Поскольку лизингодатель своего согласия на перевод долга не давал, договор уступки является ничтожным в силу п. 2 ст. 391 ГК РФ.

3) Невозможность предъявления встречного иска.

Уступая права по договору, лизингополучатель освободил себя от обязанностей перед лизингодателем, что при определении сальдо встречных обязательств недопустимо, является недобросовестным поведением. В силу пункта 74 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 №25 договор, условия которого противоречат существу законодательного регулирования соответствующего вида обязательства, может быть квалифицирован как ничтожный.

4) Условие договора цессии о выплате процента от суммы взысканного неосновательного обогащения не делает такой договор действительным.

Условие о выплате цессионарием 30% от полученной суммы, также является притворным, прикрывая договор поручения. Это означает что лизингополучатель не выбыл из спорного правоотношения и к цессионарию не перешли права из договора лизинга (п. 1 ст. 971 ГК РФ) (решение АС ГМ от 03.08.2017 по делу № А40-9953/17).

Оценка:

Ранее судебная практика была довольна последовательна по вопросу действительности уступки из договоров лизинга.

Даже в тех случаях, когда лизингодатель ссылался на запрет уступки договором и пытался оспорить ее по этому основанию, суды считали уступку действительной и приводили пункт 3 статьи 388 ГК РФ, согласно которому уступка прав (требований) допускается во всяком случае, если денежное обязательство сторон, права из которого уступаются, связано с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности (постановление АС Западно-Сибирского округа от 16.06.2016 по делу №А70-12338/2015 , постановление АС Западно-Сибирского округа от 08.06.2016 по делу №А67-5048/2015 , постановление АС Московского округа от 04.02.2016 по делу №А40-39809/2015 , постановление АС Северо-Западного округа от 20.12.2016 по делу №А56-11661/2016) .

Также в части запрета на уступку суды указывали что право требования неосновательного обогащения возникло не из договора лизинга, а в силу закона вследствие его расторжения. Следовательно, предусмотренный договором запрет уступки прав на оспариваемый договор цессии не распространяется (постановление 9ААС от 31.07.2017 по делу №А40-89355/16 , постановление 9ААС от 31.07.2017 по делу № А40-98063/16).

Приведенные здесь судебные акты - это первые и единственные дела, где суд занял другую позицию.

Несмотря на то что почти все эти дела рассмотрены одним судьей (Ильина Т.В.), и только одно из шести приведенных дел в настоящий момент рассмотрено и оставлено без изменения апелляцией, можно предположить, что судебная практика теперь не будет так однозначна, и у лизингодателя появляется еще один способ защиты против иска о взыскании сальдо по договорам лизинга.