В спорах о сделках с завышенной стоимостью суды опираются на позиции вас и вс рф. Споры о цене и расторжение договора: случаи, когда стоит судиться с подрядчиками

Стороны заключили сделку с завышенной стоимостью. Как поступают суды, если одна из сторон оспаривает сделку после исполнения договора.

Если цена сделки отличается от рыночной, участник сделки может оспорить ее в судебном порядке. Для успешного оспаривания потребуется подтверждить, что у данной сделки завышенная стоимость. Если удастся доказать факт факт завышения стоимости, суды поддержат истца. Этой позиции придерживался ВАС РФ и ее разделяет ВС РФ на основе толкования п. 2 ст. 174 ГК РФ ( постановления Пленума ВАС РФ от 16.05.2014 № 28, п. 93 постановления Пленума Верховного суда РФ от 23.06.2015 № 25).

Норму о сделках с завышенной стоимостью планировали ввести в ГК РФ

В 2008-2010 годах начали реформу гражданского законодательства. Причины реформы - несоответствие нормативной базы существующим реалиям, попытки модифицировать закон, убрать из него те нормы, которые не работают должным образом. В рамках реформы был создан специальный совет, который не только проанализировал имеющуюся нормативную базу, но и внес предложения по изменениям. Одним из таких предложений стала идея по дополнению ст. 179 ГК РФ опровержимой презумпцией крайней невыгодности сделки для той стороны, которая попала в затруднительное положение. Предложили расценивать сделки как совершенные на крайне невыгодных условиях, если цена, процентная ставка или иное встречное предоставление в два или более раза отличается от предоставления другой стороны.

Если цена сделки отличается от рыночной, суды используют позиции ВАС РФ и ВС РФ

Законодатель не принял дополнения в ст. 179 ГК РФ. Однако суды стали оценивать стоимость сделки по правилам, которые были предложены ВАС РФ и ВС РФ. Они или прямо ссылаются на постановления постановление ВАС № 28 и постановление ВС № 25, или следуют принципу, который указали высшие инстанции в этих документах.

Сделку с завышенной стоимостью можно оспорить

На примере двух арбитражных споров можно проследить, как суды используют позиции высших инстанций в спорах о сделках с завышенной стоимостью.

Суды поддержали истца, поскольку цена сделки отличалась от рыночной

Между сторонами были заключены договор подряда и дополнительное соглашение. Подрядчик должен был отремонтировать системы отопления на территории хранилища. Он выполнил все работы, стороны подписали акт приемки. Однако подрядчик посчитал, что заказчик оплатил работу не в полном объеме. Поэтому он обратился в суд с иском о взыскании задолженности по договору. Заказчик заявил встречный иск. Он потребовал признать дополнительное соглашение недействительным по правилам п. 2 ст. 174 ГК РФ.

Суды установили, что стороны сначала заключили основной договор, а потом - дополнительное соглашение. Из встречного иска явствовало, что генеральный директор при заключении допсоглашения действовал в ущерб интересам компании. В предмете соглашения указали территорию половины хранилища, а цена работы была, как за объект в целом. Кроме того, завысили стоимость материалов.

Суды убедились, что цена сделки отличается от рыночной. Стороны не имели объективных причин для установления такой цены. Встречный иск удовлетворили, в первоначальном отказали. Решение мотивировали тем, что подрядчик не предоставил доказательств, которые подтверждали бы стоимость выполненных работ ().

Если истец не ссылался на факт завышенной стоимости в суде, ущерб не доказать

Если истец не сошлется на факт завышенной стоимости, суд отклонит иск.

Между двумя юридическими лицами был заключен договор подряда на обустройство дорожного полотна и укладку тротуарной плитки. По итогам работы были составлены акты формы КС-2 и справки формы КС-3, на основе которых произвели оплату работ. Однако после оплаты одна из сторон потребовала:

• признать сделки недействительными,
• произвести одностороннюю реституцию, то есть обязать нарушителя вернуть деньги в размере 3,4 млн. р.

Арбитражный суд Омской области отказал в удовлетворении иска. Истец обжаловал решение нижестоящего суда в апелляционном порядке.

Апелляционный суд также отказал истцу. Он отметил, что сделка в данном случае была заключена не в ущерб интересам истца. Она не являлась сделкой с завышенной стоимостью, кроме того, истец на факт завышенной стоимости не ссылался ().

Договоры генерального строительного подряда составляют основу взаимоотношений участников инвестиционно-строительного проекта. В период кризиса растет количество случаев неисполнения договорных обязательств, что наряду с пробелами в договоре приводит к обострению и спорам по ключевым вопросам отношений сторон. В данном случае это вопросы цены, качества, сроков работ и получения заказчиком результата, на который он рассчитывал. Ведь смысл договора подряда состоит в том, что подрядчик обязуется создать и передать результат работ заказчику, а заказчик обязуется принять и оплатить этот результат работ.

Причиной спора с подрядчиком, как правило, является недовольство со стороны заказчика качеством выполненных работ и сроками передачи их результата, а со стороны подрядчика - стоимостью и оплатой выполненных им работ.

В случае возникновения конфликта мы рекомендуем приложить максимум усилий для внесудебного урегулирования спора (спор может серьезно затянуться, что приведет к задержке завершения строительства или затруднениям с началом полноценной эксплуатации объекта) и сохранения партнерских отношений.

Если договориться во внесудебном порядке не удалось, суд неизбежен. На что нужно обратить внимание?

Расторжение договора и возврат аванса

Как правило, иск заказчика, неудовлетворенного ходом выполнения работ, связан с требованием о расторжении договора и о возврате неотработанной части аванса.

Расторжение договора может быть осуществлено заказчиком в одностороннем (несудебном) порядке или путем предъявления такого требования в суд. В первом случае необходимо доказать наличие оснований для одностороннего отказа от исполнения договора. Например, подтвердить тот факт, что работы выполняются крайне медленно и что они не будут выполнены в установленный договором срок. В таком случае заказчик может направить генподрядчику уведомление об одностороннем отказе от договора и потребовать вернуть неотработанную часть аванса (переплату). В случае невыполнения этого требования – обратиться в суд.

Заказчик может отказаться от договора подряда и без указания причин (если только договором не установлен запрет на такой немотивированный отказ). Однако, в таком случае он обязан уплатить подрядчику часть цены пропорционально выполненным работам и компенсировать убытки в пределах цены договора.

Важно помнить, что потребовать возвращения аванса возможно только в случае расторжения договора. По договору, который продолжает действовать (не расторгнут), у подрядчика не возникает обязанности вернуть денежные средства – он должен их отработать.

В свою очередь, подрядчик вправе, например, потребовать от заказчика выплаты договорной неустойки за нарушение обязанностей по перечислению аванса (если это предусмотрено договором).

На практике подрядчик часто обосновывает невозможность выполнения своих обязательств – неисполнением соответствующей встречной обязанности заказчиком. Например, заказчик не предоставил своевременно строительную площадку, не обеспечил подрядчика необходимой качественной технической документацией, не перечислил вышеупомянутый аванс и пр. Если суд установит обоюдную вину подрядчика и заказчика, он вправе уменьшить меру ответственности подрядчика. Вот почему крайне важным является фиксация нарушения договора другой стороной (переписка, претензии, подтверждения невыполнении указаний заказчика).

Вышеизложенное объясняет, почему в спорах по договору строительного подряда широко распространены встречные иски и применяется назначение судебной экспертизы (особенно в спорах по недостаткам и стоимости выполненных работ).

Споры о цене и об оплате

Другим важным видом споров с подрядчиками являются споры о цене договора. Они связаны как с вопросами выполнения дополнительных работ или удорожанием строительства, так и с несогласием заказчика с фактически выполненными объемами работ, которые выставляет подрядчик. В любом случае существенное значение имеют формулировки в договоре о цене и порядке оплаты. Если в формулировке о цене, например, прямо не указано иное, цена договора считается твердой. В таком случае подрядчик не вправе требовать ее увеличения, а заказчик уменьшения, даже если на момент заключения договора они не могли точно предусмотреть весь объем выполняемых на объекте работ.

В последнее время позиции судов в отношении выплаты твердой цены договора претерпели существенное изменения. Даже при наличии в договоре условия о твердой цене, необходимо иметь ввиду, что для ее оплаты должны быть подтверждены фактически выполненные объемы, соответствующие смете. В противном случае цена может быть уменьшена. Это может быть использовано заказчиком в споре с подрядчиком в отношении размера цены договора, подлежащей уплате подрядчику.

При оценке требования об оплате дополнительных работ суды оценивают, чем такие работы были вызваны – внесением заказчиком изменений в техническую документацию (ТД) или инициативой подрядчика. В первом случае исход дела будет зависеть от того, повлекло ли внесение заказчиком изменений в ТД увеличение стоимости строительства более чем на 10 % или нет. Если да, то подрядчик вправе требовать пересмотра сметы, в том числе твердой. Во втором случае (инициатива подрядчика) многое зависит от доказанности того факта, был ли заказчик уведомлен о необходимости проведения таких дополнительных работ или нет и от оценки действий заказчика – согласовывал ли он каким-то образом необходимость таких работ и имеются ли признаки согласия на их оплату.

Споры по объемам и качеству работ

Цена договора может быть уменьшена по требованию заказчика в судебном порядке (если не удалось разрешить спор миром) также и в случае обнаружения недостатков работ или несоответствия между предъявленными к оплате и фактически выполненными объемами работ.

Работы, выполненные ненадлежащим образом, не подлежат оплате. При этом бремя доказывания недостатков работ возлагается на заказчика.

Важно показать суду наличие спора по недостаткам или объемам. Таким доказательством (помимо указаний контролирующего органа или сведений от инженера или технического заказчика) может быть внесудебное экспертное исследование, проведенное специализированной экспертной организацией. И уже суд определяет, требуется ли назначение судебной экспертизы или возможно вынесение решения на основе имеющихся в материалах дела доказательств (например, на основе той самой внесудебной экспертизы).

На практике суды применяют различные способы определения стоимости ненадлежащим образом выполненных работ. Это и определение фактической стоимости таких работ, и определение стоимости устранения недостатков, и более экзотичные способы (снижение цены договора до стоимости надлежащим образом выполненных работ) или определение рыночной стоимости ненадлежащим образом выполненных работ (например, в отсутствие применимых расценок). С нашей точки зрения, более эффективным является определение стоимости устранения недостатков. Это может позволить заказчику процессуально сэкономить на дополнительном сложном процессе по взысканию убытков, связанных с устранением недостатков.

Другие виды споров могут быть связаны, например, с мерами ответственности (взыскание неустойки, штрафа). В таких спорах необходимо будет доказать наличие самого нарушения, вину подрядчика, отсутствие неисполнения заказчиком своего «встречного» обязательства (которое могло послужить причиной нарушения договора подрядчиком – например, несвоевременная передача площадки заказчиком, непередача технической документации и т.п.).

В заключение хотелось бы напомнить важную (и, казалось бы, общеизвестную) вещь: тщательная проработка договора генподряда на стадии до его заключения поможет минимизировать риски возникновения конфликтов на стадии исполнения договора и разрешить спор в вашу пользу в случае возникновения конфликта.

В Бюро обратилась компания Г., являющаяся арендатором городского недвижимого имущества. Компания, являясь субъектом малого предпринимательства, имела преимущественное право на выкуп арендуемого муниципального имущества .

Все необходимые для выкупа документы были поданы руководством компании в ДГИ г. Москвы еще в 2013 г. Однако вплоть до обращения в Бюро договор заключен не был, проект договора покупателю не направлялся. Когда со стороны Департамента стало очевидно злоупотребление и ограничение прав компании на выкуп , представители Г. обратились в Бюро.

Исполнение поручения компании было поручено адвокатам Лялюцкой Юлии Александровне и Лиляку Артему Александровичу .

Досудебная подготовка

В ходе досудебной подготовки в ДГИ была направлена претензия, но ни своевременного ответа, ни проекта договора наша сторона не дождалась.

Адвокатами совместно с партнерами была проведена оценка объекта недвижимости, подготовлено исковое заявление о понуждении к заключению договора купли-продажи по установленной цене и все необходимые доказательства.

Весь пакет документов по арбитражному спору был своевременно направлен в суд.

Два спора параллельно

Пока в Арбитражном суде г. Москвы (ф/с Голоушкина Т.Г.) шла подготовка дела к судебному разбирательству, ДГИ спешно подготовил проект договора и направил его покупателю. Однако выкупная стоимость объекта недвижимости превышала определенную независимыми экспертами почти на 10 миллионов рублей.

С таким условием ни Истец, ни адвокаты Истца согласиться не могли. Договор купли-продажи был подписан покупателем в редакции протокола разногласий, который так же существенно снижал ответственность покупателя и увеличивал сроки для её наступления.

Ответ на протокол разногласий получен не был, в связи с чем адвокаты обратили все усилия на судебный процесс.

Борьба с ответчиком - борьба с судом

В ходе рассмотрения дела у стороны истца закрепилось стойкое ощущение, что бороться приходится не столько с ответчиком (ДГИ г. Москвы каждый раз представляет новый специалист, который не знает, что делал его предшественник), сколько с судом, главной целью которого, казалось, является защита городского бюджета.

Так, судом для проведения оценки объекта недвижимости была назначена организация, не имеющая опыта в составлении подобных отчетов.

Судебные заседания откладывались без приостановления производства на 3 месяца.

Процессуальные документы, подаваемые стороной Истца, попадали в дело далеко не сразу.

Переломный момент

Отчет судебных экспертов в принципе соответствовал досудебной цене имущества, определенной стороной Истца.

Казалось, дело вышло на финишную прямую. Пора принимать решение в пользу Истца!

Но тут выложил козырь Департамент. Ответчик вспомнил про несогласованный протокол разногласий и заявил, что при наличии протокола разногласий не может идти речь о понуждении к заключению договора. Ведь между сторонами не урегулированы только отдельные условия, которые и надо было ставить на рассмотрение суда. А это уже другой предмет и основание иска.

Последний бой он трудный самый!

Адвокаты Истца были прекрасно осведомлены о такой пагубной практике Департамента и арбитражных судов, когда после проведения всех экспертиз суд расценивал составленный в ходе судебного разбирательства протокол разногласий как новое обстоятельство, которое меняет предмет и основание иска и является основанием для отказа в удовлетворении всех заявленных требований.

Надо ли прятать протокол разногласий?

Любим мы спорить. Умеем мы спорить. Иногда спорим о вещах пустых и совсем неважных, до хрипоты надрывая свои речевые аппараты. Но бывают моменты, когда спор заходит о вещах важных и порою даже основополагающих.

Совсем недавно заметил, что подобный спор разгорается вокруг события, которое, несомненно, имеет свою важность для каждой российской семьи. Более того, имеет оно и свою важность практически для каждой семьи, проживающей на территории республик бывшего Советского Союза. Как вы уже наверное догадались, речь идет о событиях Великой Отечественной войны. Споры вокруг событий тех лет, увы, не новость, но на этот раз представители различных сторон, участвующих в дискуссии, ушли в частности. Спорят о потерях. Рассуждают о том, сколько граждан СССР погибло в указанный период и, разумеется, пытаются установить, кто же в этом виноват.

Одни, опираясь на общепринятые цифры, озвученные еще в 1990 году, говорят о том, что суммарные потери Советского Союза в той войне составили 26,6 миллионов человек. Вторые говорят о том, что потери были завышены в части касающейся потерь мирного населения, и на самом деле германские войска, в общем-то, лояльно относились к гражданским. Эти историки и общественники заявляют о 17 миллионах погибших граждан СССР. Третьи говорят о том, что война унесла 42 миллиона наших соотечественников, и они тоже подтверждают свою версию довольно весомыми аргументами. Есть еще и те, которые говорят о потерях в 60 миллионов советских граждан, учитывая тех детей, которые не появились на свет в результате гибели их потенциальных родителей.

Лично я считаю, что каждая из озвученных цифр весьма приблизительна. Пока члены российских поисковых отрядов проводят свои вахты, ежегодно поднимая с полей сражений тысячи и тысячи советских солдат, пока волонтеры и энтузиасты работают с архивами, пытаясь восстановить детальную историю событий тех трагичных лет, фиксировать окончательную цифру потерь Советского Союза, понесенных в годы ВОВ, не то чтобы рано, но даже и опрометчиво.

Меня совершенно не пугает тот факт, что мы спустя столько лет не можем воссоздать реальную картину того трагичного периода и учесть всех, кто стал жертвой внешней агрессии. Рано или поздно мы все же похороним своего последнего солдата, павшего на полях Великой Отечественной, и поставим точку в этом трагичном и одновременно героическом историческом периоде. Меня пугает другое. Точнее удручает. Удручает то, что мы позволили втянуть себя в этот спор, спровоцировав который определенные силы пытаются увести нас в сторону, что, несомненно, позволит им расставить именно те акценты, которые выгодны отнюдь не нам.

Рассуждая о потерях в той войне, мы неизбежно попадаем в логическую ловушку, умело расставленную силами, которые даже с большой натяжкой нельзя назвать пророссийскими. Грамотно манипулируя цифрами данные структуры, порою даже устами наших с вами соотечественников, убеждают нас в том, что во всех бедах того времени виноват Иосиф Сталин и руководство страны, действующее в тот период. Якобы именно ошибочная и местами даже преступная политика руководства СССР привела к столь катастрофическим для нашей страны последствиям, которые выразились в потере каждого пятого гражданина и уничтожении большей части инфраструктуры.

Мы слушаем и спорим, уделяя внимание цифрам и упуская из вида самый главный факт. Мы забываем о том, что именно объединенная Гитлером Европа напала на Советский Союз, что и стало в конечном итоге причиной столь тяжких потерь и лишений, которые перенес наш народ.

Обратите внимание, сколь качественная подмена понятий происходит на наших глазах. Во всем виноват Сталин, во всем виноваты коммунисты. Как будто и не было фашисткой Германии, вероломно напавшей на наши границы. Как будто и не было осознанного геноцида по отношению к военнопленным и представителям гражданского, мирного населения. Одновременно с этим уже уверенно озвучивается версия, согласно которой немцы и их союзники нанесли упреждающий удар, предвидя неизбежную агрессию, планируемую советским руководством в отношении европейских государств. Жуть, конечно. Пугают и выводы некоторых наших деятелей, которые открытым текстом заявляют о том, что подобных потерь можно было бы избежать. Да, их можно было бы избежать, но только одним способом - последовав примеру европейских государств и сдавшись на милость Гитлера, сохранив и население и промышленность. Но мы выбрали другой путь, чем и несказанно гордимся.

На мой взгляд, настало время говорить не о потерях, которые понес Советский Союз в той ужасной войне, а о той цене, которую мы заплатили за Победу. Настало время говорить о цене Победы. Той цене, которую советский народ, во главе с Иосифом Сталиным, потерявшим на фронтах Великой Отечественной своего сына, заплатил за свою свободу. О цене, заплаченной за свободу каждой из республик, входивших в состав СССР, в том числе и за свободу внезапно «потерявших память» Украины и Прибалтийских государств. О цене, которую мы заплатили и за свободу европейских стран.

Настало время напомнить тем, кто умышленно уводит нас в сторону, о том, что именно Германия напала на нашу страну и именно ее агрессивная политика послужила причиной тех потерь, которые понесло население Советского Союза. Настало время напомнить о том, что практически вся европейская промышленность работала на фашистскую Германию, позволяя ее армии продвигаться все дальше и дальше на Восток. Настало время напомнить о 800 тысячах европейцев, служивших в частях вермахта и СС, и о и тех 1,5 миллионах жителей оккупированной Европы, которые вступили в вермахт в качестве добровольных помощников - Hilfswillige (Hiwi). Наверное, настало время напомнить и о дивизиях СС, сформированных из французов, голландцев, скандинавов, датчан, фламандцев, бельгийцев, люксембуржцев, испанцев, албанцев, венгров, хорватов и боснийских мусульман. Не стоит забывать и об официальных союзниках фашисткой Германии - Италии, Румынии, Венгрии, Хорватии, Финляндии, Испании, Словакии, Болгарии и «подружившейся» с Германией в 1941 году Турции.

По факту сегодня мы должны говорить о том, что в период с 1941 по 1945 год Советский Союз воевал со всей Европой, которая вольно или невольно объединившись под знаменами фашисткой Германии, напала на нашу страну, уничтожив существенную часть населения и практически всю инфраструктуру государства. Говорить о том осознанном геноциде, который проводился в отношении русского населения и коренного населения республик, входящих в состав СССР. А вместо этого мы спорим о потерях, позволяя увести нас в сторону от той истины, которая режет глаза политикам «цивилизованной» Европы, и слушаем истории об ошибках Иосифа Сталина, которые якобы и явились причиной всех лишений, которые довелось пережить советскому народу в те лихие годы.

Стыдно конечно. Стыдно за то, что совсем не знаем своей истории, стыдно за то, что не всегда находим в себе силы для того, чтобы заткнуть глотки клеветникам, стыдно за то, что позволяем посягнуть на святые для нас моменты. По поводу ошибочной политики советского руководства, которая якобы и послужила причиной столь серьезных потерь. На днях был в Орловской области. Общался с удивительными людьми, местными участниками поисковых отрядов, занимающихся увековечиванием памяти солдат, павших на фронтах Великой Отечественной войны. В последнее время именно российские поисковики помогают мне заполнить те пробелы в истории Великой Отечественной, которые у меня образовались в ходе изучения данного предмета по классическим учебникам. Они мне рассказали о том, как пал Орел в 1941 году и о том, как был освобождён намного позже.

Именно от них я узнал, что после того, как советские войска оставили город, первый рубеж обороны заняла рота НКВД, едва насчитывающая сотню бойцов, вооруженных винтовками. Плюс два расчета артиллеристов и 500 десантников, которые высадились позже и так и не смогли соединиться с бойцами НКВД. А против них - 2 танковая группа под командованием Гудериана, насчитывающая более 600 танков. И эти бойцы НКВД, которые согласно сказкам, рассказываемым нам всевозможными «экспертами» и «историками» должны были сидеть в тылу и расстреливать солдат, покинувших поле боя и побежавших в тыл, приняли бой. Сто бойцов и две «сорокопятки» заставили отступить ударную группу, которая встретив ожесточенное сопротивление, развернулась, и, обойдя позиции, зашла нашим солдатам в тыл. Бой длился четыре часа. Они погибли. Все до единого. Как погибли и 350 из 500 десантников, стремившихся им на помощь. И в их смертях виновата Германия и только Германия, развязавшая ту кровавую бойню. Не боязнь «кровавого советского режима» толкнула их в этот последний, и, по мнению некоторых индивидуумов, бессмысленный бой, а любовь к своей Родине и ненависть к врагу, посягнувшему на ее рубежи.

История освобождения Орла также замечательна примерами героизма наших соотечественников. Вы знаете, как воевали матросы Тихоокеанского флота? Как погибали эти герои? Я знаю, мне рассказали. Сойдя с эшелонов, они заходили в орловские села и отдавали местным жителям свои бушлаты. Зная, что идут на верную гибель, они пытались хоть чем-то помочь своим соотечественникам, затянутым в водоворот бесчеловечной войны. Они не бежали назад, не прятались в лесах и подвалах. Они шли в бой, зимой, в тельняшках и бескозырках, сея панику среди врагов, засевших в укрепрайонах. Шли, понимая, что впереди лишь неминуемая гибель. Очевидцы тех событий, которые к счастью еще живы, вспоминают, как первые шеренги моряков шли вперед на минные поля, чтобы проложить дорогу тем, кто шел за ними. Говорят, что немецкие солдаты, наблюдавшие за тем, как тихоокеанцы в одних тельняшках сознательно идут на самоподрыв, сходили с ума. В их смерти не виноват Сталин. Их убили солдаты фашисткой Германии и ее союзники, вероломно напавшие на нашу страну. И этот факт невозможно оспорить.

Вот такую высокую цену мы заплатили за Великую Победу. И именно об этом нужно говорить. Нужно говорить об агрессии, о геноциде, о вероломном нападении. Нужно говорить о величайшем мужестве и героизме наших предков. Нужно не бояться говорить о тех потерях, которые мы понесли в ходе борьбы с европейским фашизмом. Какова бы не была итоговая цифра, это имена та цена, которую мы заплатили за Победу. Цена Победы. Последствия вероломного и коварного нападения на наше государство.