Что такое суверенитет и зачем он нужен

Представительное правительство против демократии. Мы знаем, что так называемые представительные демократии исторически происходят из формы правления, представительного правительства, которое его основатели прямо против демократии. Для греков выборы являются аристократическим принципом: речь идет о выборе лучших, аристоистов. Таким образом, представительное правительство сконструировано в явном противоречии с этой концепцией. Вопреки тому, что обычно выдвигается, отказ от демократической формы в то время не был оправдан по техническим причинам, например размер современных государств, которые не позволили бы людям собраться вместе.

Учредители представительного правительства прекрасно знали, что люди, будь то в деревнях или городах, регулярно встречались, чтобы справляться с различными проблемами. Отказ от демократии оправдан политическими соображениями. Это явно мешает рабочим классам вмешиваться в дела правительства.

Мэдисон, один из отцов-основателей Американской конституции, заявил: Цель какой-либо политической конституции должна или должна быть сначала иметь для правительства людей, которые имеют самую большую мудрость, чтобы различать общее благо общества. Мэдисон и его друзья явно выступают против республики и демократии. Республика отличается представительством. Это «избранный орган» не только потому, что его члены избираются, но и потому, что они являются одними из самых выдающихся граждан. Цель состоит в том, чтобы гарантировать, что избранные должностные лица имеют более высокий социальный ранг, чем их избиратели.

Ограничен не только электорат, но условия приемлемости дополнительно ограничивают уровень выборных должностных лиц. Мы находим ту же логику во время Французской революции с Сиейсом, для кого, размышляя об этом, что раньше говорил Гоббс, люди существуют только через своих представителей «только хранилище общей воли». Но Сийес идет еще дальше, потому что он заставляет людей исчезать и заменять его нацией: «Нация существует прежде всего, она есть в происхождении всего». Таким образом, в статье 3 Декларации прав человека и гражданина говорится: «Принцип всего народного суверенитета находится в основном в нации».

Таким образом, люди вдвойне скрыты: представители являются единственными хранилищами общей воли, а суверенитет уже не принадлежит народу, а нации. Этот процесс приводит к двум вещам: с одной стороны, создание выборной олигархии, которую Монтескье и Руссо прекрасно видел из английского примера, с другой стороны, отрицание людей в его компонентах и ​​его противоречия, закон Шляпник, указывающий: «В стране больше, чем особых интересов каждого человека и общих интересов». Иллюзия представительства в сочетании с абстрактной идеей общей воли приводит к эвакуации разнообразия конкретных людей.

Процесс частичной демократизации. Он сочетает в себе подъем рабочего движения с появлением массовых партий, которые объединяют представительский состав базы и позволяют массовое участие популярных категорий в политической деятельности. Это конец системы знатоков, и мы являемся свидетелями социологической трансформации представительного персонала: переход от заметной к мелкой буржуазии и даже к рабочим с коммунистическими партиями. Однако, как только они появляются, предварительные анализы подчеркивают олигархический характер массовых партий, особенно из анализа немецкой социал-демократии.

Постепенное создание социального государства усиливает систему, демократизация которой сопровождается важными социальными завоеваниями. Представительное правительство превращается в представительную демократию, которая сформулирована в четырех элементах: всеобщее избирательное право, существование основных прав и социальных прав, наличие мощных противодействующих полномочий, общественное пространство, позволяющее противостоять точкам зрения. вид.

Эти четыре элемента сегодня находятся в глубоком кризисе. Возвышение воздержания, особенно в низших классах, показывает, что некоторые называют «скрытой цензурой». Основные права и социальные права подвергаются нападкам со всех сторон. Традиционные противодействующие силы очень ослаблены, и если появятся новые формы организации протеста, они редко могут влиять на ход вещей. Левые политические партии переживают глубокий кризис: не только их эффективность оспаривается, но их вертикальный и иерархический способ функционирования противоречит чаяниям отдельных лиц к автономии.

Традиционное общественное пространство, как правило, увядает, потому что многие политические темы фактически деиалинизируются в публичных дебатах, особенно когда мы наблюдаем концентрацию капитала в средствах массовой информации. Общественное пространство было традиционно пространством, где большинство людей были зрителями и где люди были признаны квалифицированными. Приход Интернета полностью изменил ситуацию к лучшему и к худшему.

Поэтому преобразование представительного правительства в представительную демократию не изменило саму природу системы. Мы живем в олигархии выборного либерала: олигархия, потому что нас управляет небольшое количество людей на службе богатых; по выбору, потому что нас регулярно называют выборными лицами; потому что мы исторически вырвали ряд прав, которые правящие классы постоянно пытаются оспаривать.

Для меня суверенный суверенитет - это другое выражение, говорящее о демократии. В этом смысле необходимо различать национальный суверенитет и народный суверенитет: государство может быть совершенно суверенным в своих отношениях с другими государствами, если в нем нет какого-либо народного суверенитета. Однако значение слова «демократия» не дается сразу. Он погружен в определенную неопределенность, и его определение является предметом дискуссий и политических битв. Таким образом, оспаривается тот факт, что демократия может быть определена как власть народа.

Демократия, неопределенное слово. Он назвал демократию «силой контроля и сопротивления постоянными усилиями управляемых против злоупотребления властью». Эта позиция далеко не изолирована. Для него демократия означает возможность оспаривать политическую власть и претендовать на нее. У него есть эта формула сивиллина: «в условиях демократии место власти пусто».

Для Лефорта он все равно не должен быть занят людьми. Кроме того, этого никогда не существовало - мы живем в олигархических режимах - глобализация в любом случае сделает иллюзию самой идеей народного суверенитета. Кэтрин Коллиот-Телена также защищает идею о том, что демократия характеризуется существованием субъективных прав и возможностью борьбы за них. Несомненно, что существование индивидуальных и коллективных прав характеризует демократическую систему. Но нужно ли скорбеть о идее народного суверенитета?

Утверждение народного суверенитета: политический выбор. В отличие от предыдущих авторов, мой политический выбор - серьезно относиться к этимологии слова «демократия», «сила народа» - кратос, имеющий по-гречески достаточно сильное значение, выражающее силу, - и попытаться нарисовать определенное число последствия.

Цель должна заключаться в создании институтов, которые позволят эффективно участвовать всем и всем в делах, которые их волнуют, и тем самым создать активную демократию. Два важных слова в этом предложении: эффективное участие, а это означает, что при необходимости необходимо не только улучшать механизмы так называемой представительной демократии, но и создавать возможность того, что каждый может быть заинтересованных сторон любой существующей власти в обществе.

Поэтому не вопрос создания общества, прозрачного для себя без противоречий или полномочий. Уже присутствовав в филигрань в Руссо и неся с самого начала рабочего и социалистического движения совершенно разными течениями, будущее общество в этой традиции является обществом без противоречий, в котором «управление вещами заменит правительство людей». Такая концепция игнорирует многие притеснения, существующие в обществе и не сводящиеся к оппозиции между работой и капиталом.

Это равенство необходимо определить. Речь идет не о равенстве возможностей, направленном на равенство на стартовой линии - в противном случае недостижимом - и ожесточенной конкуренции за места в дальнейшем, ни в равенстве возможностей, которые они являются интеллектуальными или физическое.

Это равноправное участие в существующих в обществе полномочиях, которые регулярно перестраиваются. Создание условий предполагает серьезные экономические и социальные потрясения. Речь идет не только об экономических мерах, которые нарушают господство капитала, но и о создании подлинной социал-демократии и осуществлении постоянного процесса борьбы с угнетением, дискриминацией и неравенством. социальные. Давайте настаивать на одном аспекте, абсолютной необходимости сокращения рабочего времени вне цели создания рабочих мест.

До тех пор, пока люди работают по восемь часов в день, не считая того времени, которое они тратят на транспорт и домашнюю работу - подавляющее большинство из них сегодня женщины - политическая деятельность может оставаться неизменной. крошечное меньшинство со временем и желание сделать это. Массивное сокращение рабочего времени является одним из важнейших условий для поощрения участия в демократической жизни.

Следовательно, демократия - это не только институциональный режим, но и режим, который предполагает экономические и социальные условия. Однако вопрос об институтах имеет решающее значение. Трудно сегодня предсказать, что именно будет, и любая заранее установленная схема, вероятно, будет увлечена реальным движением, как учит нас исторический опыт. История - это создание неопубликованного, а не воспроизводственного произведения. Однако мне кажется, что нужно избегать двух путаниц.

Первое заключается в том, что между представлением и делегированием. Это путаница, которую делает Руссо. Для него, в условиях демократии, люди выполняют как законодательную функцию, так и исполнительную функцию. Это, очевидно, невозможно, потому что это будет означать, что собранные люди выполняют все конкретные задачи, связанные с практическим осуществлением власти. Для Руссо это делает невозможным демократию, и мы знаем ее знаменитую формулу: «Если бы был народ богов, он бы управлял собой демократически».