Диспозитивность в уголовном процессе: понятие, формы проявления и направления развития. Понятие диспозитивности и его применение в уголовном процессе

Соотношение общественных и личных интересов, отношение государства к личности выражаются в категориях публичности и диспозитивности. Публичность - правовой принцип, в соответствии с которым должностные лица и органы государства обязаны действовать от его имени и в его интересах. В случаях коллизии интересов государства и личности отдается предпочтение первым. Диспозитивность как принцип права, наоборот, предоставляет гражданам возможность по собственному усмотрению распоряжаться своим материальным или процессуальным правом, не прибегая к содействию государства. В условиях диспозитивности личный интерес гражданина оказывается более ценным, чем конкурирующий государственный интерес. Сильные публичные начала характерны для инквизиции и полицейского государства. Преобладание диспозитивности свойственно зрелому гражданскому обществу и демократическому государству. В одних отраслях права ведущим принципом является публичность, в других - диспозитивность. Все уголовное право пронизано принципом публичности (государство в интересах общества определяет, какое поведение преступно и уголовно наказуемо). Преобладание публичности характерно и для уголовного процесса (деятельности государства по раскрытию преступлений, установлению виновных или реабилитации невиновных). То же относится к материальному и процессуальному административному праву. Принцип диспозитивности проявляет себя достаточно полно в гражданском и гражданско - процессуальном праве. Человек может воспользоваться или не воспользоваться возникшим у него субъективным правом по своему усмотрению. Он может обратиться в суд или в другой компетентный государственный орган за защитой нарушенного права либо воздержаться от такого обращения. Отказ от иска, признание иска, мировое соглашение сторон, по общему правилу, обязательны для суда и влекут прекращение производства по гражданскому делу.

В сфере уголовного процесса элементы диспозитивности усматриваются в том, что уголовные дела частного обвинения (ст. ст. 115, 116, ч. 1 ст. 129, ст. 130 УК РФ) возбуждаются только по жалобе потерпевшего и подлежат прекращению в случае примирения потерпевшего с обвиняемым до удаления суда в совещательную комнату. Уголовные дела частно - публичного обвинения (ч. 1 ст. 131, ч. 1 ст. 146, ч. 1 ст. 147 УК РФ) возбуждаются не иначе как по жалобе потерпевшего, но прекращению за примирением потерпевшего с обвиняемым не подлежат. Во всех этих случаях частный интерес потерпевшего признается более значимым, чем раскрытие преступления и наказание виновного.

Однако закон существенно ограничивает диспозитивное начало уголовного процесса, допуская возбуждение уголовного дела частного и частно - публичного обвинения по усмотрению прокурора, если он считает, что дело имеет особое общественное значение или потерпевший не в состоянии защищать свои права и законные интересы в силу беспомощного состояния, зависимости от обвиняемого или по иным причинам. В этих случаях дело носит публично - правовой характер.

21. Возвращение судом уголовного дела прокурору: проблемы теории и практики.

1. суд по результатам предварительного слушания уголовного дела вправе по инициативе сторон или по собственной инициативе при наличии оснований, перечисленных в части первой комментируемой статьи, возвратить данное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, что означает его возвращение для производства дополнительного расследования, т.е. производства необходимых следственных действий, связанных с такой работой. На это указывает содержание части третьей комментируемой статьи. Понятием "возвращение для производства дополнительного расследования" УПК пользуется и в части шестой статьи 162, устанавливающей, что дополнительное расследование должно быть завершено в месячный срок со дня поступления возвращенного уголовного дела следователю. Вместе с тем неполнота предварительного расследования в числе оснований возвращения уголовного дела для производства дополнительного расследования (в отличие от УПК РСФСР) не значится. Такая неполнота по возможности должна быть устранена в ходе судебного следствия, а при отсутствии такой возможности суд обязан принять соответствующее итоговое решение по уголовному делу, включая оправдательный приговор.

2. По основанию, предусмотренному пунктом 1 части первой комментируемой статьи, уголовное дело подлежит возвращению прокурору, в частности, когда обвинение, изложенное в обвинительном заключении или обвинительном акте, не соответствует обвинению, изложенному в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого; обвинительное заключение или обвинительный акт не подписаны следователем (дознавателем), обвинительное заключение не согласовано с руководителем следственного органа либо не утверждено прокурором, обвинительный акт не утвержден начальником органа дознания или прокурором; в обвинительном заключении или обвинительном акте отсутствуют указание на прошлые судимости обвиняемого, данные о месте нахождения обвиняемого, данные о потерпевшем (пункт 14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2009 г. N 28).

3. Отсутствие в материалах уголовного дела расписки в том, что копия обвинительного заключения обвиняемому вручена (см. часть вторую статьи 222 УПК), не может служить основанием основания уголовного дела прокурору, если по утверждению обвиняемого она фактически ему вручена (пункт 15 названного Постановления)

22. Процессуальный порядок избрания меры пресечения – заключение под стражу.

Заключение под стражу как мера пресечения - в российском уголовно-процессуальном законодательстве - мера процессуального пресечения по уголовному делу в отношении подозреваемого или обвиняемого, заключающаяся в его временной изоляции до рассмотрения материалов уголовного дела в суде и вынесения приговора.

Заключение под стражу как мера пресечения избирается судом по ходатайству следователя, дознавателя (с согласия прокурора).

Лицо, в отношении которого избрана мера пресечения в виде содержания под стражей имеет статус следственно-арестованного и содержится в следственном изоляторе (СИЗО).

Заключение под стражу часто именуется арестом, что не соответствует действующему российскому законодательству, в котором арест является одним из видов уголовного наказания, а не мерой пресечения. То есть арестованный уже осуждён, а заключенный под стражу только ожидает решения суда по своему делу. Тем не менее, в не юридической среде термин арест используется для обозначения данной меры пресечения гораздо чаще, чем заключение под стражу.

Основания избрания меры пресечения в виде заключения под стражу:

Лицо может скрыться от органов предварительного расследования и/или суда;

Лицо может препятствовать производству по уголовному делу в виде давления на свидетелей и потерпевших, уничтожения или фальсификации доказательств, иных действий;

Лицо может продолжить заниматься преступной деятельностью;

Для обеспечения исполнения приговора с момента провозглашения приговора до его вступления в законную силу.

Основными целями заключения под стражу являются изоляция лица, представляющего общественную опасность, подозреваемого, или обвиняемого в совершении преступления (как правило тяжкого), воспрепятствование таким его действиям, которые могут помешать следствию, а также лишение его возможности скрыться до рассмотрения материалов уголовного дела в суде. Судебная практика предусматривает заключение под стражу исключительно по тем уголовным делам, по которым Закон предусматривает наказание в виде лишения свободы.

Сроки заключения под стражу

Первоначально избирается как мера пресечения при расследовании преступлений и не может превышать 2 месяца. Срок содержания под стражей свыше 12 месяцев может быть продлен лишь в исключительных случаях в отношении лиц, обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений, судьей суда (военного суда) соответствующего уровня по ходатайству следователя, внесенному с согласия в соответствии с подследственностью Председателя Следственного комитета Российской Федерации либо руководителя следственного органа соответствующего федерального органа исполнительной власти до 18 месяцев. Дальнейшее продление срока не допускается. Обвиняемый, содержащийся под стражей, подлежит немедленному освобождению. Однако УПК РФ предусматривает, что по истечении предельного срока содержания под стражей в случаях, исчисляемого в 18 месяцев, и при необходимости производства предварительного расследования суд вправе продлить срок содержания лица под стражей, но не более чем на 6 месяцев.

В уголовном процессе преобладает принцип публичности (деятельности государства по раскрытию преступлений, установлению виновных или реабилитации невиновных).

Принцип публичности – это основополагающее уголовно-процессуальное начало, в соответствии с которым субъекты, ведущие производство по уголовному делу, обязаны совершать процессуальные действия и принимать процессуальные решения в силу возложенных на них должностных полномочий, независимо от усмотрения отдельных лиц и организаций, самостоятельно обеспечивая возникновение уголовного дела, его развитие и разрешение по существу, действуя от имени государства в публичных интересах достижения целей уголовного судопроизводства и решения задач, поставленных уголовно-процессуальным законодательством.

Принцип публичности находит отражение в подавляющем большинстве уголовно-процессуальных норм за отдельными незначительными исключениями.

Формами проявления принципа публичности на начальном этапе производства по уголовному делу являются обязанности должностных лиц возбуждения уголовного дела и осуществления уголовного преследования в каждом случае обнаружения признаков преступления.

Публично-правовой характер проявляется в надзорных судебных инстанциях, которые рассматривают дела в ревизионном порядке за пределами требований, изложенных в жалобах и представлениях, а также в отношении лиц, которые жалоб не подавали и которых не касаются надзорные представления. Публичность просматривается также в положениях, согласно которым защитник в принудительном порядке назначается лицу, обладающему физическими недостатками, или лицу, обвиняемому в совершении преступления, за которое может быть применена смертная казнь. Эти лица способны к принятию самостоятельного решения о том, нужен ли им адвокат или они намерены осуществлять защиту самостоятельно.

Публичные начала в УПК РСФСР были более развиты, нежели в УПК РФ. Так, руководствуясь публичным интересом, судьи были вправе (особенно при рассмотрении дела в отсутствие прокурора) в соответствии с принципом публичности задавать подсудимым изобличающие вопросы; допрашивать подсудимых, потерпевших, свидетелей до того, как они будут допрошены сторонами; возбуждать уголовного дела, применять меры пресечения (включая заключение под стражу) в отношении новых лиц, которым обвинение не предъявлено; могли продолжить судебное следствие и вынести обвинительный приговор при отказе прокурора от обвинения. Исходя из принципа публичности, председатели вышестоящих судов приносили в порядке надзора протесты на оправдательные приговоры, мягкость наказания и юридической квалификации деяния. Данные полномочия были несовместимы с выполняемой ими функцией правосудия и искажали природу судебной деятельности (правосудие несовместимо с обвинением, эти функции расчленены). С принятием УПК РФ судьи были лишены указанных прав.

Противоположное публичности начало диспозитивности проявляется в уголовном процессе в виде отдельных исключений и только в деятельности частных лиц. Необходимым признаком уголовно-процессуальной диспозитивности является наличие у частного субъекта возможности своим волеизъявлением (независимо от усмотрения государственно-властного субъекта) предопределять возникновение и завершение производства по делу. Т.е. элементы диспозитивности усматриваются в том, что уголовные дела частного обвинения возбуждаются только по заявлению потерпевшего и подлежат прекращению в случае примирения потерпевшего с обвиняемым до удаления суда в совещательную комнату. Уголовные дела частно-публичного обвинения возбуждаются не иначе как по жалобе потерпевшего, но прекращению за примирением потерпевшего с обвиняемым не подлежат. Во всех этих случаях частный интерес потерпевшего признается более значимым, чем раскрытие преступления и наказание виновного.

Однако закон существенно ограничивает диспозитивное начало уголовного процесса, допуская возбуждение уголовного дела частного и частно-публичного обвинения по усмотрению прокурора, если он считает, что дело имеет особое общественное значение или потерпевший не в состоянии защищать свои права и законные интересы в силу беспомощного состояния, зависимости от обвиняемого или по иным причинам. В этих случаях дело носит публично-правовой характер.

Диспозитивность в уголовном процессе проявляется и в том, что при рассмотрении судом гражданского иска должны применяться некоторые правила гражданского процесса, если иное не предусмотрено УПК РФ. В рамках уголовно-процессуальной процедуры возможны: отказ от иска и признание иска, которые должны влечь прекращение производства по иску при рассмотрении судом уголовного дела; перенос рассмотрения иска в суд, действующий в порядке гражданского судопроизводства; мировое соглашение сторон.

Идея диспозитивности лежит в основе и таких процессуальных гарантий обвиняемого, как выбор между рассмотрением дела судом, которому оно подсудно, и вышестоящим судом; выбор между рассмотрением уголовного дела судом присяжных и коллегий из трех профессиональных судей; выбор между полным и сокращенным судебным разбирательством (особым порядком).

Тема 2

ПРИНЦИПЫ УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА.

ПРОЦЕССУАЛЬНЫЕ СРОКИ И ПРОЦЕССУАЛЬНЫЕ ИЗДЕРЖКИ.

ВОПРОСЫ:

Понятие и система принципов уголовного процесса.

Характеристика отдельных принципов уголовного процесса.

Процессуальные сроки. Процессуальные издержки.

ВОПРОС 1

Слово «принцип» произошло от латинского principium – основа, начало.

В науке уголовного процесса приемлемой считается точка зрения, что принципы уголовного процесса – это основополагающие, руководящие начала, имеющие нормативно-правовой характер . Они отражают наиболее существенные стороны уголовного судопроизводства, его задачи, характер и систему процессуальных форм, стадий и институтов, обеспечивающие справедливое отправление правосудия по уголовным делам, эффективную защиту личности, интересов от преступных посягательств.

В системе процессуального права принципы занимают главенствующее место, всегда являются первичными нормами, не выводимыми друг из друга и охватывающими остальные нормы, в которых конкретизируется содержание принципов, и которые подчинены этим принципам. Таким образом, принципы придают глубокое единство механизму уголовно-процессуального воздействия.

Принципы уголовного процесса действуют на всех его стадиях, или на некоторых из них, в зависимости от задач, решаемых на данной стадии. Принципы судебного разбирательства одновременно являются принципами правосудия.

Принципы отражают закономерности общественной и государственной жизни и по своему содержанию объективны. Вместе с тем, они являют собой волевой акт государства, продукт сознательного творчества законодателя, и по форме юридического выражения субъективны. В этом единстве объективного и субъективного проявляется природа принципов.

Принципы адресуются человеку и гражданину и соответствующим государственным органам.

Так как принципы носят властно-повелительный характер, содержат обязательные предписания, то их выполнение обеспечивается всем арсеналом правовых средств.

:
Материалы международной научно-практической конференции 16-17 октября 2003г. Часть III.- Уфа: РИО БашГУ, 2004.

Фарахова Д.Т. - студентка Института права БашГУ г. Уфа

ДИСПОЗИТИВНОСТЬ В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ

Диспозитивность в широком смысле по своей природе тождественна субъективным процессуальным правам и понимается как свобода распоряжения любыми процессуальными правами. В узком смысле, это правовое явление понимается как возможность распоряжения не всеми процессуальными правами, а только теми из них, которые могут воздействовать на ход процесса - его возникновение, движение, окончание. Субъектами диспозитивности могут быть только частные лица, заинтересованные в исходе дела. Дискреционные полномочия должностных лиц не охватываются содержанием понятия диспозитивности.

Расширение действия диспозитивного начала в уголовном судопроизводстве означает усиление внимания законодателя к правам, свободам и интересам гражданина, стремлениями сочетать в уголовно-процессуальной деятельности интересы личности, общества и государства при определенной роли публично-правового начала уголовного судопроизводства. Поэтому расширение диспозитивности, на наш взгляд, следует отнести к числу позитивных идей, обсуждаемых в ходе реформ уголовного судопроизводства.

Целесообразность таких законодательных решений обусловлена причинами, выходящими за пределы условий переходного периода. Рост преступности не может сопровождаться синхронным и адекватным ростом кадровых и материальных возможностей органов уголовной юстиции. Растет нагрузка, которая выходит за пределы возможностей следственного аппарата и судов. Такова общая закономерность, характерная для современных государств. Государства Совета Европы, чтобы уравновесить служебную нагрузку и возможности юстиции, ищут выход в поисках альтернативных правосудию форм разрешения конфликтов, - в частности, создают при муниципалитетах примирительные комиссии по делам о малозначительных преступлениях. Дело как бы изымается из сферы уголовной юстиции. Снижается нагрузка судов, количество судимых, уменьшается конфликтность в обществе и, как утверждают зарубежные источники, - обеспечивается воспитательное воздействие на обвиняемого.

Поиск альтернативных уголовному преследованию процедур ведется и у нас.1 Примирительная форма процессуального производства в отечественной практике использовалась по делам частного обвинения. Федеральным законом от 21 декабря 1996 г. она существенно расширена и ныне может применяться судом, прокурором, а также следователем и органом дознания с согласия прокурора по заявлению потерпевшего в отношении лица, впервые совершившего преступление небольшой или средней тяжести, если оно примирилось с потерпевшим и загладило причиненный потерпевшему вред (ст.25 УПК РФ). При работе над проектом УПК РФ проблема диспозитивности широко обсуждалась и поиск шел не только по пути использования примирительных производств путем освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим, но и путем наделения потерпевшей стороны - коммерческой организации - если вред причинен только ее интересам - решать вопрос о целесообразности привлечения обвиняемого к уголовной ответственности (прим. 2, ст.201 УК РФ). Этот вопрос нашел положительное решение и в УПК РФ (ст. 23).2

Судопроизводство США, а также ряда других стран, как известно, широко использует форму компромисса, именуемую сделками о признании: обвиняемый склоняется к признанию вины в меньшем преступлении, чтобы избежать ответственности за более тяжкое. Главный довод в пользу подобной практики - ускорение и удешевление судопроизводства. В противном случае, в Америке (где регистрируется 14 млн. преступлений в год) пришлось бы во много раз увеличивать число судей, адвокатов, обвинителей. Наша доктрина законности не допускает подобных компромиссов в правосудии, хотя, и знает институт деятельного раскаяния (и как обстоятельство, смягчающее ответственность, и как условие освобождения от ответственности за сотрудничество с правоохранительными органами). Пока еще сделки о признании мы оцениваем с позиции законности и относим к явлениям недостойным. Но как знать, к чему приведет дальнейший рост преступности. Прагматизм и целесообразность - понятия родственные. И новый УПК РФ допустил особый порядок принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением.

Жизнь поставила под сомнение многие привычные для отечественных процессуалистов постулаты. Если с ограничением коллегиальности, появлением единоличного правосудия и упрощением стадии предания суду нам еще предстоит смириться, то с идеей реформирования кассации путем отказа от ревизионного начала и ограничения принципа недопустимости поворота к худшему многие уже смирились. Действительно, целесообразно ли загружать кассационную коллегию проверкой приговора в целом, если он обжалуется (или опротестовывается) лишь в части; целесообразно ли возвращать из кассации дело на новое судебное рассмотрение, если при определенных условиях можно непосредственно проверить спорные доказательства и усилить ответственность осужденного по жалобе потерпевшего или протесту прокурора. Эти вопросы в литературе поднимались и ранее, они активно обсуждались при подготовке проектов УПК РФ и в принятом УПК нашли положительное решение.

Ряд важных положений в новом УПК РФ касается права прокурора отказаться от продолжения уголовного преследования. Тем самым законодатель учел высказывавшиеся многими авторами предложения о расширении элемента диспозитивности в уголовном процессе, в том числе в распоряжении государственным обвинением. В отличие от прежнего новый УПК предоставляет прокурору право прекратить уголовное преследование лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления не только небольшой, но и средней тяжести в случае, если оно примирилось с потерпевшим и загладило причиненный потерпевшему вред (ст. 25), а также в связи с деятельным раскаянием (ст. 28).3 Согласно ч. 1 ст. 141 УПК "по решению следователя при допросе обвиняемого, подозреваемого, свидетеля или потерпевшего может быть применена звукозапись". Формулируя нормы права с такой диспозицией, законодатель предоставляет следователю (дознавателю) свободу выбора в том, какие следственные действия или их комплекс проводить, в какой последовательности, что, в конечном счете, зависит от характера конкретного уголовного дела. Вместе с тем, в ряде случаев предусматривается обязательное производство определенных следственных действий. Например, для установления причин смерти и характера телесных повреждений, для определения психического состояния обвиняемого следователь обязан назначить проведение экспертизы (ст. 79 УПК), в случае задержания подозреваемого в порядке, предусмотренном ст. 122 УПК, он обязательно должен быть безотлагательно допрошен (ст. 123 УПК).

Особое место в этом аспекте диспозитивности занимает проблема возможности усмотрения правоприменителя. По этому поводу в литературе существуют диаметрально противоположные позиции. Так, ее противники считают, что усмотрение - следствие несовершенства законодательной техники, оно не соответствует исторической перспективе развития уголовно политики и принципу законности.4 Несколько половинчатую позицию в этом вопросе занимает В.М. Манохин, который полагает, что "поскольку усмотрение существует и действует как юридическое явление и останется в качестве такого впредь, оно должно получить в законодательстве и в правоприменительной деятельности право гражданства. Его нельзя прятать каучуковыми формулировками: при необходимости, в исключительных случаях, при целесообразности и т.п."5 В этой связи следует согласиться с позицией тех ученых, которые подчеркивают, что "нередко происходит замена оценочных понятий исчерпывающим регулированием в нормативных актах, но это только тенденция, так как полное устранение оценочных категорий невозможно, да и не всегда нужно".6

Напротив, сторонники усмотрения в процессе правоприменения обосновывают его необходимость и реальность. В этой связи В.В. Лазарев пишет, что закон всеобщ, а применение закона - творческая деятельность. Поэтому остаются относительно широкие возможности для привнесения направленности субъектов правоприменения по делу и, в особенности, в процессе его рассмотрения.7 Подобной позиции придерживается и В.А. Дубривный, по мнению которого, "обязательное выполнение закона не лишает следователя свободы в выборе действий и решений, однозначно в любом случае они должны согласовываться с целями расследования и не нарушать права и законные интересы участников предварительного следствия".8 Совершенно прав А.Э. Жалинский, считающий, что в действии права проявляется определенный разрыв между целями законодателя, его волей и их выражением в форме закона, в языковых средствах. По его мнению, признание и необходимость оценочных признаков уголовно-правовой нормы неизбежно приводят к возможности нескольких ее толкований; если бы можно было бы добиться единодушия в решениях правоприменителей, т.е. однозначной практики, то следовало бы формализовать оценочный критерий.9

Существуют и проблемы расширения диспозитивности в уголовном судопроизводстве. В частности, под ее предлогом из УПК убраны все нормы, дававшие суду возможность оказывать участникам процесса помощь в реализации их прав, в защите их законных интересов. Так, исключена норма старого УПК о том, что суд при постановлении приговора вправе по собственной инициативе разрешить вопрос о возмещении причиненного преступлением материального ущерба, если потерпевшим гражданский иск не предъявлен. Исключены нормы о праве суда по собственной инициативе принимать меры обеспечения гражданского иска и его рассмотрения в судебном заседании. Суд освобожден от обязанности принимать меры по поводу новых преступлений, выявленных в ходе судебного разбирательства, оставляя потерпевшего наедине со своими проблемами. Все это свидетельствует о том, что забота о защите интересов потерпевшего процессуальными средствами не распространялась авторами последней редакции проекта УПК далее поддержания всем известных и давно сформулированных в литературе положений. Игнорирован ими и принцип недопустимости отступления от ранее достигнутого уровня гарантий прав личности.

В качестве недостатка действующего законодательства в области диспозитивности, следует отметить и установленное в УПК процессуальное неравенство двух должностных лиц, ведущих уголовный процесс - следователя и дознавателя. Последний, формулируя обвинение в рамках расследования по уголовному делу не только обязан сам внутренне быть убежден в правильности квалификации преступления и объеме предъявляемого обвинения, но и убедить в этом начальника органа дознания. В противном случае он безоговорочно подчиняется указаниям последнего. Кроме того, в отличие от следователя на органы дознания не распространяются правила, установленные в ч.2 ст.127 УПК. При несогласии с указаниями прокурора орган дознания вправе обжаловать их вышестоящему прокурору, однако это обжалование не приостанавливает выполнение указаний прокурора (п.3 ч.2 ст.120 УПК). По мнению Т.Н. Москальковой, и с этим следует согласиться, такое процессуальное неравенство вряд ли можно признать обоснованным и справедливым. Поэтому в УПК РФ необходимо поднять правовой статус дознавателя и расширить его процессуальную самостоятельность.10

Литература и примечания

1. См., например: Головко Л.В. Альтернативы уголовному преследованию в современном праве. - СПб, 2002. 2.

Бойков А.Д. Третья власть в России. Книга вторая. Продолжение реформ. - М., 2002. 3.

См. об этом: Алексеев С.Н. Функции прокурора по новому УПК РФ //Государство и право. 2002. №5. С.99-102. 4.

Коренев А.П. Нормы административного права и их применение. - М., 1978. С.73-74. 5.

Комиссарова К.И. Судебное усмотрение в советском гражданском процессе //Советское Государство и право. 1969. №4. С.50. 6.

Бохан В.Ф. Формирование убеждения суда. - Минск, 1973. С.94. 7.

Сахаров А.Б. Планирование уголовной политики и перспективы уголовного законодательства //Планирование мер борьбы с преступностью. - М., 1982. С.9-10. 8.

Манохин В.М. Правовое государство и проблема управления по усмотрению //Советское государство и право. 1990. №1. С.29. 9.

Жалинский А.Э. Профессиональная деятельность юриста. Введение в специальность. - М., 1997. С.158-160. 10.

См. об этом: Кондратьев П.Е. О пределах усмотрения правоприменителя в процессе принятия уголовно-правовых решений //Актуальные проблемы уголовного законодательства в деятельности органов внутренних дел. С.28-29; Дерягин И.Я. Право и управление. - М., 198

ДИСПОЗИТИВНОСТЬ В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ

Г.В. САНГАДЖИЕВА

Конституция РФ провозглашает права человека, интересы личности приоритетными. Защита прав и свобод не только гарантируется государством, но и обеспечивается правосудием. Особенно важны государственные гарантии прав и свобод личности в ходе уголовного судопроизводства. Уголовный процесс представляет собой сферу деятельности, где государство вторгается в частную жизнь человека, ограничивает его конституционные права и свободы, применяет меры принуждения. Государство обязано создать такую систему гарантий прав участников уголовного процесса, которая способна обеспечить эффективную защиту и своевременное восстановление нарушенных в ходе уголовного судопроизводства прав и свобод личности.
В течение многих лет уголовный процесс был сферой исключительно публичных интересов. В советский период развития уголовно-процессуальной науки частное (диспозитивное) начало по объективным причинам не было предметом детального изучения. Большинство работ было посвящено реализации принципа публичности в уголовном процессе, что соответствовало общей концепции уголовно-процессуального права, согласно которой представители органов государственной власти должны действовать в уголовном судопроизводстве независимо от волеизъявления частных лиц в защиту прежде всего государственных интересов. В этих условиях были созданы все предпосылки для ограничения прав, свобод и законных интересов граждан, вовлеченных в уголовное судопроизводство.
С формированием правового государства в 90-х годах XX века изменилась система права в России, в основе которого лежит концепция самоограничения публичной власти, расширения прав и свобод индивида. В этих условиях меняется подход к средствам и способам регламентации общественных отношений в большинстве отраслей права. Расширение сферы действия частного (диспозитивного) начала в уголовном процессе соответствует новому взгляду на отношения "государство - личность".
Вступивший в действие с 1 июля 2002 г. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации придал нормативное содержание наметившейся тенденции к ограничению публичного начала в деятельности судебной власти при одновременном расширении диспозитивности.
"Диспозитивность - принцип уголовного судопроизводства, в силу которого его участники, отстаивающие в деле свой личный, защищаемый или представляемый интерес, а также иные заинтересованные лица имеют возможность распоряжаться предметом уголовного процесса (обвинением) или спорным материальным правом при производстве по гражданскому иску в уголовном деле, а также распоряжаться в целях защиты отстаиваемых интересов процессуальными правами, реализация которых оказывает значительное влияние на производство по уголовному делу" .
М.С. Строгович первым в науке уголовного процесса выделил диспозитивность материальную и процессуальную.
Содержание частного начала в уголовном процессе составляют только те материальные и процессуальные права частных лиц, которые соответствуют определенным критериям. В качестве таковых выделяются следующие: 1) диспозитивному праву частного лица всегда соответствует обязанность компетентного должностного лица совершить определенные действия (принять решения) или воздержаться от их совершения; 2) детерминирующим фактором реализации диспозитивных прав является защита участником уголовного судопроизводства своего законного личного интереса; 3) реализация диспозитивного права оказывает значительное влияние на ход уголовного судопроизводства.
Материальная диспозитивность выражается в возможности распоряжения предметом уголовного процесса (обвинением), а также спорным материальным правом при производстве по гражданскому иску в уголовном деле. Сферами действия материальной диспозитивности в уголовном процессе следует признать производство по делам частного обвинения, а также производство по гражданскому иску в уголовном деле.
Действие процессуальной диспозитивности связано с предоставлением участникам уголовного процесса и иным заинтересованным лицам для защиты отстаиваемых ими личных, защищаемых или представляемых интересов процессуальных прав, реализация которых не связана с распоряжением предметом уголовного процесса, но оказывает значительное влияние на производство по уголовному делу .
Субъектами диспозитивности в уголовном судопроизводстве являются физические или юридические лица, отстаивающие в деле свой личный интерес (подозреваемый, обвиняемый, подсудимый, осужденный, оправданный, их защитники и законные представители, а также законный представитель и защитник лица, в отношении которого осуществляется производство о применении принудительных мер медицинского характера; потерпевший (частный обвинитель), его законный представитель и представитель, гражданский истец, гражданский ответчик и их представители).
На основе анализа норм уголовно-процессуального законодательства можно сделать вывод о том, что границы реализации частными лицами своих диспозитивных прав имеют ситуационный характер и зависят от формы уголовного преследования, а также от стадии производства по уголовному делу. При этом необходимо подчеркнуть, что эти границы обусловлены различными факторами, которые условно можно разделить на две группы: субъективные факторы и объективные факторы. К субъективным можно отнести волеизъявление субъекта по распоряжению своими процессуальными правами, которое напрямую зависит от его личного процессуального интереса. А объективными факторами следует признавать указанные нами выше, не зависящие от воли участника уголовного процесса обстоятельства, связанные с формой уголовного преследования и от конкретной стадии судопроизводства.
Широкой сферой действия диспозитивности в уголовном процессе является производство по делам частного обвинения. Диспозитивность для производства по уголовным делам частного обвинения имеет такое же значение, какое имеет публичность для производства по делам частно-публичного и публичного обвинения.
Субъектами диспозитивности в рассматриваемой форме уголовного преследования являются частные лица, имеющие законный личный интерес в исходе уголовного дела, и их представители (законные представители).
Реализация частного начала при производстве по уголовному делу в порядке, предусмотренном главой 41 УПК РФ, осуществляется в рамках материальной и процессуальной диспозитивности.
Содержание материальной диспозитивности, по нашему мнению, составляет утверждение о совершении определенным лицом преступления, входящего в перечень, предусмотренный ч. 2 ст. 20 УПК РФ, сделанное частным обвинителем или его законным представителем в порядке, предусмотренном законом.
Процессуальная диспозитивность при осуществлении частного уголовного преследования проявляется в предоставлении сторонам широкого объема процессуальных прав для реализации соответствующих функций. Участники уголовного судопроизводства, имеющие личный интерес в исходе уголовного дела, свободны в выборе способов и содержания процессуальной деятельности, направленной на его защиту.
Пределы реализации потерпевшим своего диспозитивного права на распоряжение обвинением устанавливаются законодателем посредством закрепления исчерпывающего перечня составов преступлений, уголовное преследование по которым ведется в частном порядке. К таковым относятся преступления, посягающие на частные права граждан, не затрагивающие прав и интересов государства и общества в целом. Представляется, что диспозитивное начало можно было бы усилить, отнеся к делам частного обвинения некоторые из уголовных дел публичного обвинения, например, по некоторым преступлениям против половой неприкосновенности и половой свободы личности (ст. 133 УК РФ "Понуждение к действиям сексуального характера"), так как в данном случае потерпевший не всегда желает публичной огласки совершенных в отношении его действий, и частный интерес потерпевшего признается более значимым, чем само раскрытие преступления; по делам о преступлениях в сфере экономики (ч. 1 ст. 165 УК РФ "Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием"), где частный интерес приоритетнее публичного. Также целесообразно дела о некоторых преступлениях, относящихся к категории дел частно-публичного обвинения, "перевести в разряд" дел частного обвинения, чтобы окончательное решение по вопросу о судьбе уголовного иска не зависело от усмотрения должностных лиц, ведущих процесс (например, ст. 137 УК РФ "Нарушение неприкосновенности частной жизни"; ст. 138 УК РФ "Нарушение тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений").
Потерпевший по делам частного обвинения имеет право распоряжаться предметом уголовного процесса, то есть по своему усмотрению принимает решения о возбуждении и прекращении производства по уголовному делу, своими действиями определяет движение процесса. На стадии возбуждения уголовного дела реализуется основное диспозитивное право пострадавшего - право на возбуждение уголовного дела частного обвинения посредством подачи соответствующего заявления мировому судье. Прекратить производство по уголовному делу потерпевший может посредством примирения с обвиняемым или отказа от обвинения, что также является формами реализации принципа диспозитивности. Законодательное регулирование института примирения сторон, являющегося одним из важнейших путей развития принципа диспозитивности и отражающего частные начала уголовного судопроизводства, имеет серьезные недостатки, а сама процедура примирения остается практически неурегулированной законом. Важно более четко отразить в законе условия и порядок примирения как основания к прекращению уголовного дела .
Диспозитивность также реализуется и при возбуждении уголовных дел частно-публичного обвинения, а также уголовных дел о преступлениях, предусмотренных главой 23 УК РФ.
При возбуждении уголовных дел частно-публичного обвинения диспозитивность проявляется в праве лица, потерпевшего от преступления, на то, что без его заявления уголовное дело частно-публичного обвинения возбуждено быть не может. Таким же образом диспозитивность проявляется при производстве по уголовным делам о преступлениях, указанных в ст. 23 УПК РФ, которые возбуждаются по заявлению руководителя коммерческой или иной организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, или с его согласия. Уголовные дела этой категории, как представляется, следует отнести к делам частно-публичного обвинения.
Диспозитивность проявляется не только в производстве по делам частного и частно-публичного обвинения (полагаем, здесь уместно говорить о диспозитивности в узком смысле), этот принцип свойствен не отдельной категории дел, а судебному процессу вообще (диспозитивность в широком смысле).
Диспозитивность проявляется также в том, что производство отдельных следственных действий уголовно-процессуальный закон ставит в зависимость от усмотрения участников уголовного процесса. В частности, диспозитивность проявляется при производстве освидетельствования (освидетельствование свидетеля с его согласия), осмотра жилища (ч. 5 ст. 177 УПК РФ), эксгумации (ч. 3 ст. 178 УПК РФ).
Важным проявлением диспозитивности в уголовном судопроизводстве следует признать свидетельский иммунитет. Лицо, наделенное свидетельским иммунитетом, может отказаться от дачи показаний, а может согласиться свидетельствовать, то есть не воспользоваться своим иммунитетом. Именно это свойство и придает свидетельскому иммунитету диспозитивный характер.
Проявлением диспозитивности является также право обвиняемого в предусмотренных законом случаях выбирать вид судебного органа, на разрешение которого будет передано уголовное дело или вид судебной процедуры (альтернативная подсудность). Даже в стадии исполнения приговора присутствуют элементы диспозитивности, которые проявляются в праве осужденного в предусмотренных законом случаях обратиться в суд для решения вопросов, связанных с исполнением приговора (об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания в соответствии со статьей 79 УК РФ, о замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания в соответствии со статьей 80 УК РФ).
Таким образом, принцип диспозитивности присутствует на всех стадиях уголовного судопроизводства и создает такой режим осуществления уголовно-процессуальной деятельности, при котором гарантируется возможность для частного лица беспрепятственно воспользоваться своими материальными и процессуальными правами в целях защиты своих личных интересов в уголовном процессе, от чего зависит ход уголовного судопроизводства и мера должного поведения должностных лиц правоохранительных органов в возникающих уголовно-процессуальных отношениях.
Уголовное судопроизводство, основанное исключительно на публичных началах, не может в максимальной степени обеспечить защиту прав и интересов личности, попавшей в сферу уголовно-процессуальной деятельности. Гарантией уважения личности, обеспечения прав и свобод человека является не только неукоснительное соблюдение государством закона, но и установление сферы активности и самостоятельности личности.
Дополнение публичного начала диспозитивным, построение уголовного процесса на основе их разумного сочетания в целях надлежащей защиты как государственных, общественных, так и личных интересов граждан, вовлеченных в производство по уголовному делу, в конечном итоге служит достижению целей уголовного судопроизводства в целом.

Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Уголовный процесс, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.

В данной работе речь пойдет о системе принципов, которая претерпела существенные изменения с момента вступления УПК РФ в действие. С введением нового УПК РФ изменился подход к формированию системы принципов уголовного процесса. Так, сформулировались два принципиально различных способа конструирования системы принципов современного отечественного уголовного судопроизводства.

Один из них имеет субъективно-законодательный характер.

Такой подход последовательно применялся в уголовно-процессуальном законе Китайской Народной Республики, применялся в УПК Чехословацкой Советсткой Социалистической Республики. В отечественной законодательной практике он впервые появился в гл. 2 УПК РФ. В то же время в нем не раскрывается понятие принципа уголовного процесса, не определяются не только алгоритм, но и критерии, по которым отбирались те или иные положения, включенные затем в названную главу.

Другой способ конструирования системы принципов - доктринальный.

Иногда такую систему принципов отождествляют с понятием "принципы уголовного судопроизводства или уголовного процесса", потивопоставляя его понятию "принципы уголовно-процессуального права", имея ввиду в числе последних (и ограничиваясь ими) только формально-закрепленные в гл. 2 и отчасти в гл. 35 УПК РФ принципы.

Доктринальный подход, тем не менее, хоть и сформирован, как научная проблема, однако позволяет сконструировать наиболее объективную систему принципов, поскольку имеет отличительный от законодательного порядка механизм формирования.

Итак, имеющий прикладное, практическое значение законодательный способ конструирования системы принципов, не представляется полноценным, поскольку всё закрепить и обозначить в соответсвующем качестве (то есть в виде норм-принципов) в законе невозможно в связи в требованиями законодательной техники, в частности лаконичности. Кроме того, такой подход к формированию системы принципов довольно новый, он стал активно применяться в связи с новым УПК РФ, ранее господствовал подход доктринального формирования системы принципов уголовного процесса. Законодатель не готов был в 2001 году установить единовременно все базовые начала, на которых строилось и строится уголовное судопроизводство. Об этом, в частности, говорит недавнее введение новой нормы-принципа в ст. 8.1 УПК РФ в главу 2 УПК РФ.

Следует отметить, что научный интерес к системе принципов уголовного судопроизводства не угасает. Отсутствует единство мнений, разные авторы по-разному понимают систему принципов уголовного судопроизводства. В частности, это наиболее ярко заметно в отношении таких принципов как публичность и диспозитивность.

Эти принципы напрямую в УПК РФ не закреплены. Однако некоторые авторы считают, что принцип публичности выражен в ст. 21 УПК РФ об обязанности осуществления уголовного преследования. К такому выводу приходит, в частности, коллектив авторов учебника "Уголовный процесс" под ред. А. И. Бастрыкина и А. А. Усачева. В частности, в учебнике отмечается, что "принцип публичности означает заинтересованность государства и общественности в борьбе с преступностью. В силу данного принципа, нашедшего отражение в ст. 21 УПК, уполномоченные государственные органы, по общему правилу, обязаны возбудить уголовное дело в каждом случае обнаружения признаков преступления, независимо от наличия заявления пострадавших, иных граждан и организаций, и принять меры к установлению события преступления и лиц, виновных в его совершении. Возбуждение уголовного дела, предварительное расследование, рассмотрение уголовного дела в суде, - особо отмечают авторы пособия, - осуществляются не только в интересах пострадавших от преступлений, но и в интересах всего общества" . При этом принцип диспозитивности в укаазанном учебном пособии вообще не рассматривается.

Такой подход представляется довольно узким. Хотя, он имеет сторонников в науке (Ю. К. Якимович, Т. Д. Пан , Е. А. Артамонова).

А. С. Александров в систему принципов включает наряду с публичностью и принцип диспозитивности .

Разумеется, каждый автор имеет право на собственный взгляд на любую из проблем уголовного процесса, однако заметим, что речь идет не просто о каких-то отдельных процессуальных институтах, а об основополагающих понятиях, определяющих, по большому счету, тип уголовного процесса.

Ну а прежде чем раскрывать содержание публичности и диспозитивности хочу отметить, что наиболее рациональным представляется рассмотрение этих явлений как элементов единого принципа "сочетания публичных и частных начал в уголовном судопроизводстве". Этот принцип в 2003 году исследовала профессор МГЮА А. П. Гуськова. Так, отмечала она, в ст. 6 УПК РФ заложен принцип сочетания публичных и частных начал, обеспечивающий возникновение и развитие уголовного судопроизводства по инициативе сторон, функционирование независимого и беспристрастного суда, создающего необходимые условия для осуществления сторонами их прав, не подменяя стороны в их процессуальной деятельности, обеспечивающего равноправие и состязательность сторон в доказывании .

Публичность в уголовном судопроизводстве тесно взаимосвязана с его диспозитивными началами. Сочетание основ публичности и диспозитивности в уголовном судопроизводстве позволяет потерпевшему и его представителям участвовать в уголовном преследовании по любым категориям дел, т.е. участвовать в процессуальной деятельности по установлению события преступления и изобличению лиц, виновных в совершении преступления, которым потерпевшему причинен ущерб.

Исходя из этого представляется, что необходим разумный подход в соотношении публичных и частных начал в уголовно-процессуальной деятельности, дисбаланс же может привести и к тому, что суд снова примет на себя функцию обвинения. Принцип публичности, долгое время считавшийся основополагающим в науке уголовного процесса, наделяющий государственные органы властными полномочиями, в том числе и по принятию решений о начале, движении и судьбе уголовного дела, сейчас, как думается, нельзя признать доминирующим. Радует тот факт, что на такой позиции стоит достаточно много авторов. Так, А.А. Шамардин пишет: "…гипертрофированная публичность превращается в тотальное огосударствление процесса, подмену интересов гражданского общества интересами государства. В концентрированном виде эту концепцию публичности выражала ст. 2 УПК РСФСР…" .

Итак, формула публичности имеет следующую сущность. "Государственные органы, ведущие уголовный процесс, осуществляют свою деятельность по достижению цели уголовного процесса в силу возложенных на них государством обязанностей (ex officio). Позиции сторон учитываются, однако их голос, за исключением случаев прямо предусмотренных уголовно-процессуальным законом (возбуждения уголовного дела частного и частно-публичного обвинения, например), - совещательный, консультативный" .

Тенденции развития уголовно-процессуального законодательства сводятся к усилению роли диспозитивного начала. В частности, это проявляется в решении вопроса о возбуждении уголовного дела, в увеличении форм и субъектов досудебного производства и в перераспределении их распространенности , в появлении дел по уголовному иску и в некоторых других случаях.

Диспозитивность возможна только в состязательном уголовном процессе. Но сама по себе, в обособленном виде диспозитивность лишает смысла наличие властеотношений в уголовном процессе. Это заранее неверный подход ее абсолютизировать, поэтому диспозитивность обособленно не существует и не может существовать в силу публичного характера уголовного процесса и всей уголовно-правовой сферы в целом. А если она не может существовать самостоятельно, в этом случае мы говорим о соотношении публичности и диспозитивности в уголовном поцессе. И проблему ставим именно в таком ключе.

Ну и, наконец, нельзя не отметить иной подход на соотношение публичности и диспозитивности в уголовном судопроизводстве и ее место в системе. Так, авторский коллектив учебника "Уголовно-процессуальное право: актуальные проблемы теории и практики" под редакцией В. А. Лазаревой и А. А. Тарасова представляют проблему соотношения публичного и диспозитивного, носящей глобальный характер, касающийся практически любого частного исследования. "Соотношение публичного и диспозитивного начал в уголовном процессе, - пишут они, - это ключевая проблема уголовно-процессуальной науки. К определению этого соотношения сводятся практически все теоретические и практические проблемы реформирования системы уголовного судопроизводства в любой стране..., [что] не позволяет рассматривать сочетание публичного и частного начал в уголовном процессе как отдельный его принцип. Скорее всего, это сочетание есть сердцевина всей системы принципов судопроизводства. Любой из принципов, образующих эту систему, в той или иной мере отражает соотношение (сочетание) частноправового и публично-правового элементов, а система принципов в целом - соотношение этих же элементов (начал) во всей системе уголовного судопроизводства данной страны. Так, например, принцип презумпции невиновности выражает баланс частного интереса лица, привлекаемого к уголовной ответственности и не понуждаемого в связи с этим доказывать свою невиновность, и публичного (общественного и государственного одновременно) интереса, состоящего в допустимости наказания только действительно виновных в совершении преступлений" .

На сей счет, мне кажется, сложно представить некий феномен, имеющий надпринципиальный характер и выходящий, по своей сути, за пределы теории права. Принцип отрасли на то и есть, чтобы пронизывать все правоотношения в определенной сфере, регулируемой отраслью права, и способствовать развитию и формированию таких правоотношений. Принцип должен иметь глобальное по отношению к праву значение. А внутри самой системы принципов каждый элемент этой системы - принцип - самостоятелен, самодостаточен, хотя и очень активно взаимодействует с остальными элементами системы - принципами. Поэтому вполне допустимо развитие явлений публичности и диспозитивности именно в рамках принципа "сочетания публичных и диспозитивных начал уголовного судопроизводства".

Подводя итог по теме соотношения публичности и диспозитивности в Уголовно-процессуальном кодексе РФ следует отметить, что как принцип он не сформулирован в Кодексе, однако наука настоятельно рекомендует включить его в систему принципов уголовного судопроизводства и выделяет этот принцип в доктринальной модели системы принципов, поскольку он отражает существенные особенности состязательного уголовного процесса, к построению которого стремилось и стремится российское уголовное судопроизводство.

Не смотря на смешанный характер уголовного судопроизводства, имеющий место в современном уголовном процессе, диспозитивное начало “разбавляет” публичный характер процесса, считаясь с личностью и ее интересами в уголовном процессе. Кстати сказать, в Государтственной Думе РФ в третьем чтении находится Правительственный законопроект об усилении роли потерпевшего в условно-досрочном освобождении заключенного. Так, заключенный вынужден будет возместить “полностью или частично” вред от преступления. Кроме того, потерпевший получает возможность “следить за основными событиями в тюремной жизни своего обвидчика”