«И корзинку с колбасой забери. Улюкаев против Сечина. Экс-министр дал показания в суде

Замоскворецкий районный суд Москвы приступил к рассмотрению дела бывшего министра экономического развития Алексея Улюкаева, обвиняемого во взяточничестве. На заседании в среду прокуроры огласили обвинительное заключение. Защита экс-чиновника просила вернуть дело следствию: по мнению адвокатов, гособвинитель намеренно исказил обстоятельства, описанные в материалах. Сам Улюкаев заявил о своей невиновности и обвинил в провокации главу «Роснефти» Игоря Сечина и бывшего начальника службы безопасности компании Олега Феоктистова. На ложных, по его версии, показаниях первого и было целиком построено расследование. За началом процесса следит корреспондент «Росбалта».

Судебные приставы позволили журналистам попасть в зал за полчаса до начала заседания. Спустя несколько минут четыре ряда скамеек были заполнены репортерами, пространство между столами защиты и обвинения — операторами и фотографами. В ожидании фигуранта каждый занимался своим делом: включал ноутбук, проверял соцсети, настраивал технику или выходил в прямой эфир. Поэтому появление Алексея Улюкаева было замечено не сразу: в полном одиночестве он спокойно выкладывал документы из голубой сумки. Параллельно корреспондент московской радиостанции описывала происходящее коллегам в студии: «Сейчас он сел напротив меня, достал документы из папки. Он одет достаточно неофициально — на нем синее поло. Выглядит он спокойным и серьезным».

Последней бывший министр вынул из сумки электронную книгу. Включив ее, он положил руки на стол и принялся читать под стрекот фотокамер. «Алексей Валентинович, скажите пару слов, что будет сегодня на заседании?» — раздался звонкий женский голос. Улюкаев призыв проигнорировал, — зато отозвался пристав: «Девушка, без интервью». Журналистка повторила вопрос: «Без интервью, девушка», — отрезал на этот раз сам подсудимый.

Однако, выслушав несколько однотипных вопросов, он все же не смог удержаться. «Что читаете?» — не сдавалась девушка. «Чехова читаю и вам советую», — невозмутимо ответил Улюкаев. Девушка ринулась напролом: «Почему именно Чехова? Вы как-то настраиваетесь?» «Потому что Чехов великий русский писатель. А я, к сожалению, мало читал в последнее время», — прежним тоном сказал Улюкаев.

Окружившие экс-министра журналисты пытались узнать, какой рассказ захватил внимание экс-министра. «Убийство. Рассказ как раз о следствии, — охотно пояснил он. — Я читаю подряд, ничего специально не выбирал. Вообще, читаю рассказы Чехова с 1992 года».

«Сами писать начать не думаете?» — спросил мужской голос. «Мне кажется, я и не бросал», — сказал Улюкаев. Репортеры пытались подойти в разговоре с бывшим чиновником к сути дела: «Как оцениваете нынешнее экономическое положение?». «Положение отличное, но небезнадежное», — сыронизировал он и поведал, что не обсуждал свой процесс с президентом, поскольку не имел возможности.

«Как вы думаете, каким будет итог процесса? Возможен ли положительный результат?» — продолжали журналисты. «В науке любой результат — результат, — выдержав паузу, философствовал Улюкаев. — Думаю, в историческом смысле этот процесс завершится положительно. Русскому народу этот процесс принесет пользу. Может, кто-нибудь чему-то научится».

Закончилась импровизированная пресс-конференция заявлением «Я настроен всегда оптимистично». Последний вопрос — «С какими словами вам передали чемоданчик?» — обвиняемый, пожав плечами, оставил без ответа.

Приставы увели камеры, пригласив занять места участников процесса: четверых адвокатов бывшего министра и двоих прокуроров: Бориса Непорожного и известного по участию в суде над украинской летчицей Надеждой Савченко Павла Филиппчука. Напоследок секретарь проверила явку свидетелей: «Свидетели обвинения в зале присутствуют? Свидетели защиты?». «Целый зал», — отозвался один из адвокатов.

Формально предметом изучения следственных органов послужила инициатива Министерства экономического развития (МЭР) о приватизации крупнейших российских госкомпаний летом 2016 года. В числе прочего планировалось выставить на продажу чуть более 50% акций компании «Башнефть». О желании купить сырьевой актив правительство оперативно известила «Роснефть». Однако затем, читал Борис Непорожный, Алексей Улюкаев предложил главе кабмина исключить из списка претендентов на приватизацию компании с госучастием и, в частности, «Роснефть». Позже, однако, глава МЭР кардинально изменил свое мнение и согласовал условия сделки.

Но уже в октябре, находясь на саммите лидеров стран БРИКС в Индии, Улюкаев, по версии прокуратуры, потребовал от Сечина взятку в размере $2 млн (чуть более 130 млн рублей) — «в качестве благодарности за дачу положительного заключения на сделку». В противном случае министр обещал направить в правительство «негативное заключение» по «Башнефти».

Игорь Сечин, «реально воспринимая угрозу, данную членом правительства», согласился и сразу по возвращении из командировки обратился в ФСБ. Под контролем спецслужб 14 ноября он созвонился с чиновником и договорился о встрече в офисе нефтяной компании. Взятку, утверждает прокуратура, он передавал Улюкаеву лично. После чего министр положил сумку с деньгами в багажник служебной машины, после чего был задержан. Теперь ему грозит до трех лет лишения свободы.

«Вам понятно предъявленное обвинение?» — спросила у экс-министра судья Лариса Семенова. «Ваша честь, обвинение мне понятно», — произнес Улюкаев. Он заявил, что не согласен со словами прокурора и не признает себя виновным «полностью».

«В отношении меня органами ФСБ была совершена провокация взятки, организованная на основании заведомо ложного доноса Сечиным и Олегом Феоктистовым (экс-глава службы безопасности „Роснефти“ — „Росбалт“). Данная провокация послужила основанием для необоснованного возбуждения уголовного дела. В процессе расследования данного дела следствие не только игнорировало очевидные доказательства ложности показаний Сечина, но и умышленно не предпринимало никаких действий», — считает Улюкаев. Он высказал мнение, что выдвинутое против него обвинение основано исключительно на показаниях главы «Роснефти».

«Передача мне этой сумки была заранее спланирована сотрудниками ФСБ, которые в течение нескольких недель, основываясь на ложных показаниях Сечина, ждали требований в передачи взятки. Естественно, не дождались таковых. Понимая, что их не последует, Сечин сам позвонил мне и под предлогом важных текущих вопросов деятельности компании уговорил меня приехать», — изложил свою трактовку произошедшего экс-глава МЭР.

Чтобы установить ложность и абсурдность обвинения достаточно «простого здравомыслия», отметил он. Влиять на работу коммерческих структур в бытность министром ему не позволяла служебная компетенция и «неэквивалентность» собственного «политического веса и веса господина Сечина в российском политическом истеблишменте».

Борис Непорожный в ответ сослался на норму процессуального кодекса, по которой прокурор вправе изложить лишь суть обвинения, а не обязан зачитывать его целиком: «Остается сожалеть, что по каким-то причинам сторона защиты не настроена на судебное разбирательство, пытается затянуть судебное следствие». После короткого совещания суд в ходатайстве защиты отказал, назначив представление доказательств обвинения на следующее судебное заседание — 1 сентября.

«Ваша честь, а как же дети?! Подумайте о детях!» — возмутились адвокаты Улюкаева. «Следующее заседание пройдет в 10 часов 1 сентября», — монотонно проговорила Лариса Семенова и покинула зал.

Журналисты бросились за комментарием к подсудимому. «Я предупрежден, что интервью могут стать основанием для изменения меры пресечения на более жесткую. Поэтому если вы не хотите посадить меня за решетку, пожалуйста, не задавайте вопросов», — отрезал Алексей Улюкаев. Домой приставы увезли его на служебном автомобиле Lada Granta.

Денис Гольдман

Во вторник Замоскворецкий суд продолжил рассмотрение дела о взятке бывшего министра экономического развития России Алексея Улюкаева. В ходе процесса прокуратура представила в числе доказательств вины экс-министра расшифровки переговоров между подсудимым и главой «Роснефти» Игорем Сечиным, которые записывались с помощью средств аудиофиксации, выданных сотрудниками ФСБ перед задержанием. “Ъ” приводит текст, зачитанный в зале суда, который опубликовала «Медиазона» (“Ъ” приносит извинения «Медиазоне» за то, что по недоразумению ссылка не была поставлена сразу при публикации ).

Телефонный разговор между Сечиным и Улюкаевым

Сечин: Алло, Алексей Валентинович?

Сотрудница приемной Улюкаева: Игорь Иваныч, добрый день, сейчас соединяю.

Улюкаев: Алло.

Сечин (усмехается): Алексей Валентинович, дорогой?

Улюкаев: Да, Игорь Иванович? Весь во внимании, как я рад тебя слышать.

Сечин: Да не говори, я тоже. Ну, во-первых, у меня там неисполненные поручения были, а готовность есть по итогам работы там...

Улюкаев: Да.

Сечин: А, значит, во-вторых, масса вопросов накопилась там, и по советам директоров, и по всему.

Улюкаев: Ну, так давай обсудим все.

Сечин: У меня только просьба одна - если можно, на секундочку к нам подъехать, потому что тут, может быть... Ну, покажу вообще. И вообще на компанию посмотреть.

Улюкаев: Да, с удовольствием посмотрю на компанию. А чего же.

Сечин: И по времени у меня сейчас большие переговоры в 14 начнутся, часа на два.

Улюкаев: Угу.

Сечин: Вот где-нибудь в 16:30, вот так можно?

Улюкаев: Вполне можно. Да, я же завтра лечу. А ты, кстати, в Лиме будешь?

Сечин: Я в Лиме буду.

Улюкаев: Ну вот я тоже в Лиме буду, там еще сможем продолжить.

Сечин: Поработаем.

Улюкаев: Продолжить поработать? Давай, это самое, сейчас.

Сечин: В 17 вот.

Улюкаев: Сейчас секундочку. Нет, чуть-чуть позже, если можно.

Сечин: Давай.

Улюкаев: Да, потому что у меня в 16 начнется.

Сечин: Во сколько? В 18?

Улюкаев: Сейчас 17, давай в 18?

Сечин: Пораньше бы немножко. Пораньше.

Улюкаев: В 17:30?

Сечин: Ну давай в 17.

Улюкаев: А?

Сечин: В 17 сможешь?

Улюкаев (вздыхает): Да у меня тут в том числе и ваши, по-моему, разные компании по закупкам. Там я их и собираю. Ну давай в 17.

Сечин: В 17? Спасибо большое.

Улюкаев: Давай.

Сечин: Все, обнимаю, спасибо.

Встреча Сечина и Улюкаева. Первое записывающее устройство

Сечин: Cкажи Шокиной (заместитель управляющего делами «Роснефти» Ольга Шокина - МЗ), пускай корзинку в 206-ю поставит и чай приготовит пока. Да все отлично. Слушай, а ты без куртки?

Улюкаев: Да.

Сечин: Как ты ходишь вообще так?

Улюкаев: А?

Сечин: Надо курточку какую-то.

Улюкаев: Не надо, не надо, зачем.

Сечин: Да?

Улюкаев: Конечно.

Сечин: Ну одну секунду, ладно, вы посидите пока.

Улюкаев: ... (зачитывая расшифровку, прокурор так и произносит: «Улюкаев - троеточие»; вероятно, это обозначает неразборчивое мычание собеседника)

Сечин: Ну, во-первых, приношу извинения, что затянули выполнение поручения, ну в командировках были.

Улюкаев: Конечно.

Сечин: Да, пока туда-сюда, собрали объем. Ну можешь, считай, задание выполнено.

Улюкаев: Да.

Сечин: ...

Улюкаев: ...

Сечин: Утепляюсь.

Улюкаев: ...

Сечин: Да не говори.

Улюкаев: Надо узнать, когда машина, и это самое, нет ли у нее перегрева, всегда, когда короткая дистанция.

Сечин: Ну да.

Улюкаев: Они считают, что чуть-чуть.

Сечин: Направо.

Улюкаев: Зеленая изгородь.

Сечин: Так, Шокина чай принесет?

Мужчина: Да-да.

Сечин: И корзинку с колбасой.

Мужчина: Есть.

Сечин: Так, несколько слов. Поподробней о компании. Значит, в 1998 году, в принципе, когда начали заниматься, компания добывала 4 миллиона тонн нефти. 4 миллиона тонн. Собственно, она никому и не нужна была. Так она и проскочила в эпоху приватизации.

Улюкаев: Ну да, за границу.

Сечин: Значит, ну потом суды, возврат выведенных активов начался. Вот интересная страничка, четвертая.

Улюкаев: Угу.

Сечин: Что за это время мы создали. Вот основные показатели нефтяных компаний, акции которых торгуются на бирже. Значит, это ресурсная база, текущая добыча и расходы на добычу. Сравнивали только публичные компании. Значит, вот, мы по ресурсной базе и геологоразведке - первое место в мире. По текущей добыче среди компаний - первое место. Себестоимость тоже как бы самая высококонкурентная. Но тут надо…

Улюкаев: Вот если смотреть, перебью, капитализацию компании. Эти позиции, то видно будет, что актив стоит кратно в два, два с половиной раза дешевле, чем сопоставимые по характеристикам иные активы.

Сечин: Мы и есть. За исключением одного нюанса - налоговая база. У нас налоговая база самая тяжелая, по сравнению с любыми другими компаниями. Самая тяжелая в мире, значит. Вот можно к этим двум и трем добавить смело 25, это будет с учетом налоговой базы. И плюс транспорт. Вот, считай, условно говоря, 35 для нас нижний предел такой.

Улюкаев: Операционной доходности?

Сечин: Нет, я имею в виду нижний уровень цены.

Улюкаев: Я и говорю, который обеспечивает операционную безубыточность, без учета обслуживания кредитов и всего остального.

Сечин: Да, который позволит операционную доходность дообеспечивать нам. Поэтому ситуация не такая простая, нам надо заниматься налоговой базой.

Улюкаев: Надо заниматься, обязательно. Она у нас не только большая, но растущая, растущая.

Сечин: Растущая и убивающая. Я разговаривал там с этим же ENI, они 2 миллиарда евро сдают в бюджет Италии. Мы 50 миллиардов. Это плюс к тому, что ты просишь нас сегодня добавить там 17. Из них часть мы уже дали, а 50 миллиардов ежегодно мы и так формируем. Поэтому, конечно, надо об этом думать. У Exxon общая фискальная нагрузка 43%, конечно, и акции стоят дорого. Понимаешь?

Улюкаев: Ну конечно.

Сечин: Потому что она стабильно 43, а у меня 80. Значит и мы рассчитываем на рост интереса там. Тяжело, да. Значит, что вот интересно, например, BP. Я вот сейчас почему работаю с акционерами, говорю им о недооцененных элементах, которые они обязательно должны учитывать. Вот бипишники были в первой колонке за рамками первых десяти. Как только купили наши акции, стали четвертыми. А почему? Потому что мы разрешили на баланс, пропорционально владению, поставить ресурсную базу.

Улюкаев: То есть у них же 20%? Пятая часть?

Сечин: Да. И они сразу выскочили в другой уровень.

Улюкаев: Подожди, если они ставят на свой баланс твою ресурсную базу, у тебя баланс не остается?

Сечин: Остается, остается. Нефть остается. Но для нас это вообще ничего не стоит. Это просто разрешение использовать им. И они же отчитываются геологоразведкой нашей. Мы там замещение делаем на 150%, а они тоже 20% от этого замещения себе считают. И это ковенанты улучшает для них там. То же самое по добыче. Они никогда бы не вышли за этот уровень добычи, если бы не давали наши проекты тоже.

Улюкаев: Если без, то было бы 20 с хвостиком небольшим, значит, они были бы ниже десятки.

Сечин: Да, да, да, точно абсолютно. Очень серьезный, конечно, шаг мы сделали, как ты знаешь, в Индии по приобретению Essar. Я хотел попросить, я буду обращаться, надо будет по проектному финансированию поддержать…

Улюкаев: …

Сечин: Этот проект…

Улюкаев: Слушай, а нефть там будет иранская?

Сечин: Часть иракская, часть венесуэльская, часть иранская. 20 миллионов тонн переработки, очень высокий индекс Нельсона - 11,8. Глубоководный порт и 2700 заправок. Это такой проект для этого рынка - уникальный просто.

Улюкаев: А вот свои собственные заправки через них. Какая часть переработки, сколько идет через свою сеть заправок?

Сечин: Примерно я могу тебе сказать, примерно. Где-то четвертая часть.

Улюкаев: Четвертая часть.

Сечин: Да, четвертая часть. Они там завод, может быть, терминал позволяет экпортно-импортные операции делать с сырой нефтью.

Улюкаев: Нет. Потому что к индусам зайти - большое дело.

Сечин: Да.

Улюкаев: Это по сути первая такая крупная попытка, это никому не удавалось.

Сечин: Да, это правда. Так, что еще могу сказать. По технологии разработки мы занимаем серьезные ведущие позиции, если не приближаемся к мировым лидерам, то наступаем на пятки очень так серьезно. Но у нас еще зависит… это связано с нашим оборудованием. Скажем, в Штатах для гидраразрыва оборудование позволяет делать до 30 и выше разрывов за раз. Мы делаем 12–15, до 20. Но у них другие компрессора, там больше давление, другие проппанты - это специальная фракция, которая закачивается при гидроразрыве в трещину и не позволяет породе схлопываться, создавая коллекторную базу для сбора нефти или газа. Раньше у нас применялся песок, но песок вымывается с водой; американцы сейчас применяют новые виды проппантов с изменяющимся центром тяжести, они цепляются, там всякие острые краешки у них есть, они цепляются и не вымываются у них из породы. Вот много нюансов, но развитие у нас идет несмотря на пожелание ОПЕК, я думаю, что мы должны быть готовы все равно к лукавству, и я докладывал Владимиру Владимировичу тоже об этом. Дело в том, что они все готовят развитие добычи, все. Значит, Венесуэла, ну я просто точно знаю абсолютно, сейчас провели тендер, и Schlumberger выиграла на $3,6 млрд по увеличению бурового сервиса. То есть они планируют поднять добычу на 250 тысяч баррелей в сутки в течение полугода. Значит, первое. Второе. Иран будет увеличивать, они сейчас уже 3,9 – 4,9 у них замысел дойти, добавить миллион тонн баррелей.

Улюкаев: Они и 4 где-то готовы замораживаться.

Сечин: 3,9 сейчас, а 4,9 хотят.

Улюкаев: 4. Нет-нет они готовы на 4,3 замораживаться.

Сечин: Ну.

Улюкаев: Ну уж, наверное, да.

Сечин: Да. Я думаю, что правды никто не говорит. Причем им всем надо, я считаю, Ирак, Нигерия, им всем надо полгода примерно для выдачи дополнительных объемов. А эти полгода, если мы заморозим, то дадут возможность американцам чуть-чуть кислорода дать нефтяным сланцам. И здесь вот, мне кажется, лукавство в этом заключается: сейчас поддержать здесь сланцевую нефть.

Улюкаев: Угу.

Улюкаев: Этим воспользуются.

Улюкаев: Плюс за это время администрация Трампа, а он очень про традиционные источники, он очень сильно собирается поддерживать добычу.

Сечин: Да. Он хочет добычу поддержать, это правда. Он заявлял об этом.

Улюкаев: Он будет готов на налоговые…

Сечин: ...льготы и финансирование. Он заявлял об этом неоднократно, это его тезис предвыборной программы.

Улюкаев: Это надо учесть. Ему потребуется какое-то время, потому что там адаптация администрации. Это у него центральный, пожалуй, пункт.

Сечин: Это надо учитывать. Но в общем мы потихонечку работаем, Леша.

Улюкаев: Смотри, что касается налогов, я двумя руками полностью во всем на твоей стороне. Я считаю, что мы поступаем близоруко, а значит нелепо. Мы искажаем совершенно будущую картину мира. Мы хотим инвестиций привлечь. Мы не привлечем инвестиций и подорвем собственный климат инвестиционной базы. И это совершенно тупиковый путь, особенно, что касается старых месторождений. Там просто нужно бурить и качать, бурить и воду заливать. Нельзя останавливать этот процесс. А если у тебя падает…

Сечин: Ну как…

Улюкаев: Ну ты как, себе в убыток будешь делать? Это странно.

Сечин: Конечно.

Улюкаев: Странная, значит, логика, никуда не годящаяся. Поэтому, безусловно, мы, конечно, 100% за. И конечно же, нужно международных несколько таких…

Сечин: Леша, я прошу тебя. Ты на нас не обижайся за затяжки все эти.

Улюкаев: Нет, Игорь, а что.

Сечин: Я ж почувствовал, как заштормило чуть-чуть, да.

Улюкаев: Нет, ты мне…

Сечин: По приватизации мы работаем, значит. Я и сегодня встречался, завтра улетаю в Европу. Основное, я тебе скажу, следующее, значит: кредитовать готовы в полном объеме, покупать особо не хотят. Поэтому мы делаем там разные предложения, разные морковки сочиняем для того, чтобы затянуть в акции. Значит, в Азии подвижки идут, японцы - ты же знаешь, они внесли сейчас изменения в законодательство все-таки, там сейчас император должен подписать, но уже внесли в парламент, с ними тоже работаем.

Улюкаев: С кем с ними?

Сечин: Ну со всеми там.

Улюкаев: Ну хорошо.

Сечин: Там больше с молодыми.

Улюкаев: С молодыми больше?

Сечин: Да. Ну работаем, и не расслабляемся. И я, в общем, пока ничего говорить не хочу, но настойчиво работаем для того, чтобы задание выполнить полностью.

Улюкаев: Вот мне, вот честно, из сегодняшних соображений очень бы хотелось японцев привлечь. Индийцы все эти - все это не то, от индусов ты ниче не получишь.

Сечин: С корейцами работаем. Нет, ни китайцы, ни индусы, это…

Улюкаев: Мне не нужны совершенно.

Сечин: С ними никакой синергии уже не будет.

Улюкаев: Абсолютно, а у тех можно получить.

Сечин: Эти могут, да, вот и я тоже считаю, что эти могут. Настроены они так очень прагматично, они, конечно, хотят выполнить свою главную задачу - перейти на... получить политические плюсы там, по территории там, нам даже в ходе переговоров такие вопросы ставили, но мы отвергли это.

Улюкаев: Ну конечно.

Сечин: Сразу сказали: ребята, нет.

Улюкаев: Им сейчас неплохо. Что значит решить… Абэ должен что-то показать своим, они ему говорят, ты идешь на постоянные уступки русским. Он скажет: да почему, я приобретаю очень интересные активы, это гарантированное обеспечение нашей страны энергоресурсами на десятилетия вперед. Я для японцев создаю.

Сечин: Ну и как?

Улюкаев: Им это было довольно выгодно.

Сечин: Знаешь, мы, я им так и говорю, что, ребята, тут суть предложений наших такая: вы получаете долю, долю в компании, это первое условие для развития совместных проектов. Значит, второе наше предложение, следом за долей - это создание joint venture (совместное предприятие.- “Ъ” ) по добыче, транспортировке и совместной работе на рынках. Мы им дали предложение, что если вы это делаете, то вы получаете доступ к центральному татарскому участку Верхнечонской доли и еще ряд месторождений, которые мы осваиваем вместе с вами. Вы, правда, здесь получаете миноритарный пакет, но если вы на это идете, то при форс-мажоре мы берем обязательство - поставки только на японский рынок.

Улюкаев: Для них это очень важно, у них очень большая зависимость от Залива. Им нужно сбалансировать.

Сечин: Мы вот именно это и говорим, если форс-мажор, а что такое форс-мажор - можем прописать изменение цены на 20%, например, повышение цены на 20% или понижение на 20%, резкое изменение рыночной обстановки, все, тогда вот это предприятие начинает поставлять весь объем производства только в ваш адрес, и вы снижаете любую зависимость от других поставщиков, в общем, предложения очень у нас приличные и взвешенные, мы работаем. Там есть риски затягивания сроков, поэтому сроки здесь имеют принципиальное значение. Они пытаются завести рака за камень по поводу тендерных процедур там и так дальше, но сами ждут результатов визита. Поэтому мы им сказали: вот вышло распоряжение правительства, поэтому мы ничего не знаем - мы сами уже в такой ситуации, до пятого числа мы должны подписать. Вот имейте это в виду, это уже не наша компетенция, это компетенция правительства была. Пожалуйста, можем 15-го объявить, если у нас все состыкуется с вами. Значит, да, на дату подписания мы им сказали - 10% аванс сюда нам перечислите, который, если вы не заключаете сделку, он переходит в собственность компании. Ну вот такие условия.

Улюкаев: Понятно. Ну, важно будет вот сейчас в Лиме 20 числа (20 ноября прошлого года в Перу проходил саммит АТЭС - МЗ), там начальник будет встречаться с Абэ, это обязательно.

Сечин: Да, я буду в Лиме.

Улюкаев: Вот это вот да, я тоже буду. А еще до этого, днем ранее, я встречаюсь с этим Сэко (Хиросигэ Сэко - министр экономики, торговли и промышленности в правительстве Синдзо Абэ - МЗ), там тоже еще надо его поддавить, министра этого самого, ответственного за Россию.

Сечин: Ну да-да. Так они шаги делают. Я не могу сказать, что они как-то нас совсем, там, оставляют в стороне…

Улюкаев: Угу-угу.

Сечин: Нет, у них замысел есть, они попытки делают, прямо говорили, «вот нам будет тяжело, если не будет подвижек». Я сказал им, нет, ребята, по этим вопросами ко мне не обращайтесь. Мы солдаты, нам что говорят, мы и делаем, а это уже не наша епархия. Леша, ну спасибо тебе большое, не задерживаю, у тебя сложный график.

Улюкаев: Да, сейчас на курсы заскочу по дороге.

Сечин: Пойдем?

Мужчина: От Иваныча? (смеется)

Сечин: Да, там в тот подъезд надо.

Улюкаев: …

Встреча Сечина и Улюкаева. Второе записывающее устройство

Шум мотора.

Сечин: Ну ладно, хэ... с ним (прокурор произносит: «хэ с ним», что именно сказал Сечин, неясно - МЗ ). А вот сюда можно… туда как бы… а ну, ага…

Мужчина: Сюда заезжать?

Сечин: Да, иди скажи Шокиной, пускай корзинку в 206-й поставит и чай приготовит пока. Угу, да хватит.

Слышен шум, шорох.

Сечин: Слушай, а ты без куртки, а? Как ты ходишь-то вообще так?

Улюкаев: ...

Сечин: Это самое. Надо курточку какую-то.

Улюкаев: Не надо, не надо, зачем.

Сечин: Да? Ну, одну секунду, вы посидите пока, ладно.

Слышны шорох, шаги.

Сечин: Так, ты сейчас одну секундочку, секундочку, ага, я так коротко тогда, чтобы ты не замерз. Ну, во-первых, приношу извинения, что затянули выполнение поручения. Мы в командировке были.

Улюкаев: Ну, жизнь, конечно.

Сечин: Так пока туда-сюда, собрали объем. Но вообще-то можешь считать задание выполненным. Вот, забирай, клади и пойдем чайку попьем.

Улюкаев: Да?

Сечин: Так, вот ключ на всякий пожарный (ключ был помечен тем же специальным раствором, что сумка и деньги, использовавшиеся в оперативном эксперименте; слова о ключе и «забирай, клади» прокурор во время оглашения расшифровки особенно выделил - МЗ ).

Улюкаев: Да, пойдемте.

Сечин: Ага.

Стуки, топот, звуки застежки молнии и шорох одежды.

Сечин: У меня уже организм не переносит холод вообще, утепляюсь.

Улюкаев: Надо узнать, когда машина это самое, перегревы...

Сечин: А?

Улюкаев: Всегда когда короткая дистанция.

Сечин: Ну да.

Улюкаев: <нрзб>

Сечин: Направо.

Улюкаев: Зеленая...

Сечин: Так Шокина чай принесет?

Неназванный Мужчина: Да-да.

Сечин: И корзинку там.

Мужчина: Есть-есть.

Сечин: ...

Мужчина: Чаю принеси.

Мужчина: Алло, да. Ах, давай сейчас уточню. Там все нормально. Пьет чай, вот. Тут просто, согласно вашему распоряжению, никакие машины с территории не выпускаются, охраняем режим. Или можно выпускать? А? А так да, да. Ну пьет с посетителем чай. Да, ага. Все, я понял, да, хорошо, есть, все, есть. Хорошо, хорошо, ага, есть. Алло, алло? Ну, все нормально? Да. В смысле сохранился режим? Все давай. Алло, алло? Да? Все, хорошо, есть, а я наберу просто и все. Да, да, я понял, хорошо, да да, ага.

Слышен шум мотора машины и телефонный звонок.

Мужчина: Да. Ну вот я да, да, алло, алло. Машина подошла, я приготовил.

Слышен шум мотора.

Мужчина (по телефону): Да?

Сечин: ...

Мужчина (смеется): От Иваныча?

Сечин: Да, там подъезд.

Шорох одежды.

Сечин: Ага

Улюкаев: Корзиночку.

Сечин: Да, корзиночку забирай.

Улюкаев: ...

Сечин: Все, счастливо, спасибо тебе большое.

Улюкаев: ...

Сечин: До свидания.

Встреча Сечина и Улюкаева. Третье записывающее устройство

Шум мотора.

Сечин: На стоянку встань там, да, ты на стоянку встань, на стоянку встань, на стоянку встань. Ладно бог с ним. Он в стороне стоит там. А мы тоже сейчас.

Мужчина: <нрзб>, на стояночку поставь, пожалуйста.

Сечин: Да, здорово, на стоянку сейчас поставлю.

Звук мотора, дверцы, шорох одежды.

Сечин: А он знает, куда ехать-то?

Неназванный Мужчина: Там охрану выставил.

Сечин: А?

Мужчина: Выставил на улице людей, чтобы подсказать, как проехать.

Сечин: А, хорошо.

Мужчина: ...

Сечин: Ну ладно. А вот сюда можно? Туда. А, вот так, да.

Мужчина: ...

Сечин: Скажи Шокиной, пускай корзинку в 206-й поставит и чай приготовит пока. (Вошедшему Улюкаеву - МЗ ) Ой, слушай, а ты без куртки, а? Как ты ходишь-то вообще так?

Улюкаев: А?

Сечин: Это самое. Курточку какую-то надо.

Улюкаев: Не надо, не надо.

Сечин: Да, да, да, секунду посидите пока, ладно? Так, ты сейчас, а, ну... Я так, коротко, чтобы ты не замерз. Ну, во-первых, приношу извинения, что затянули выполнение поручения. Ну, командировки были.

Улюкаев: Ну, жизнь конечно.

Сечин: Пока туда-сюда собрали объем. Но можешь считать, что задание выполнено. Вот забирай клади и пойдем, чайку попьем. Так, вот ключ на всякий пожарный (Эти слова во время оглашения расшифровки прокурор особенно выделил - МЗ ).

Улюкаев: ...

Сечин: Ага. У меня уже организм не переносит холода.

На этом моменте третья запись, зачитанная прокурором, прерывается.

В громком деле о коррупции в Минэкономразвития появляются новые подробности. Алексей Улюкаев - первый в истории России федеральный министр, задержанный за получение взятки, - обвиняет ФСБ и «Роснефть» в провокации и не желает признавать себя виновным. Его могут посадить в тюрьму на 15 лет. Это максимальное наказание, предусмотренное по предъявленной ему статье.

Что происходит

В среду, 16 августа, Замоскворецкий суд Москвы начал рассматривать по существу дело бывшего министра экономического развития России Алексея Улюкаева. Его обвиняют в получении взятки размером $2 млн за одобрение сделки «Роснефти» по покупке госпакета акций «Башнефти». В ходе заседания стороны получили возможность высказать свои версии произошедшего.

О чем рассказал Улюкаев

Экс-министр считает себя невиновным. По его словам, ФСБ устроила провокацию.

«ФСБ несколько недель готовилась, ждала, пока я приеду, но я не приезжал. Не дождавшись, пока я приеду, чтобы получить деньги, Сечин лично позвонил мне и уговорил приехать», - озвучил свою версию бывший глава Минэкономразвития.

О чем рассказало обвинение

Прокурор сообщил, что Алексей Улюкаев в октябре 2016 года на саммите глав государств БРИКС в индийском штате Гоа потребовал у Игоря Сечина $2 млн. В такую сумму он оценил благодарность за положительное заключение по сделке по покупке акций «Башнефти», указывает обвинение.

Кроме того, Улюкаев давил на Сечина. В случае отказа от «благодарности» он пообещал препятствовать дальнейшей работе «Роснефти», используя доступный ему инструментарий - Министерство экономического развития не будет давать положительные заключения по другим сделкам компании.

«Сечин, реально воспринимая угрозу Улюкаева, являвшегося членом Правительства Российской Федерации с целью предотвращения негативных последствий для компании, согласился на незаконные требования Улюкаева», - заявил прокурор.

В конце октября 2016-го Игорь Сечин обратился в ФСБ, и его привлекли для участия в оперативно-розыскных мероприятиях.

Как брали Улюкаева

15 ноября бывшего федерального чиновника взяли с поличным при получении взятки в офисе «Роснефти». Тогда СМИ со ссылкой на источники в правоохранительных органах писали, что Улюкаев находился в разработке силовиков больше года. Также сообщалось, что при задержании он пытался дозвониться до неких покровителей, но ему не удалось этого сделать.

За что Улюкаев хотел благодарности

12 октября «Роснефть» купила государственный пакет акций компании «Башнефть» за 330 млрд рублей. Деньги пошли в федеральный бюджет. Минэкономразвития одобрило эту сделку.

Алексей Улюкаев на посту главы Минэкономразвития активно выступал за распродажу государственных активов. По его мнению, приватизация позволила бы повысить эффективность управления ими. Правительство, полагал экс-министр, на это не способно.

Он считал полезной приватизацию «Башнефти», а также продажу госпакетов Сбербанка, ВТБ, «Совкомфлота» и «Роснефти».

Кто такой Алексей Улюкаев

Алексею Улюкаеву 61 год.

Окончил экономический факультет МГУ (1979 год), доктор экономических наук.

С 1988 по 1991 годы работал журналистом: заведовал отделом редакции журнала «Коммунист», был политическим обозревателем в «Московских новостях».

В 1991-м Улюкаев стал экономическим советником правительства, был членом команды реформаторов под руководством Егора Гайдара. В 1993–1994 годах работал помощником первого вице-премьера Гайдара. В начале нулевых занимал пост замминистра финансов (главой Минфина тогда был Алексей Кудрин).

С 2004 года и вплоть до июня 2013-го Алексей Улюкаев был заместителем председателя Банка России (возглавлял регулятор Сергей Игнатьев).

В июне 2013-го был назначен главой Минэкономразвития, сменив на этом посту Андрея Белоусова (сейчас тот работает помощником президента России).

Награжден орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени. Пишет стихи.

Считает коррупцию одной из главной помех для нормального развития государства. «Коррупция - это проблема. Уровень коррупции высок. Но лишь выступать с заявлением о том, что есть коррупция, недостаточно. Надо что-то делать. И, как я сказал, прозрачность - это лучший способ улучшить ситуацию», - говорил Улюкаев.

Текущее положение

Сейчас экс-министр находится под домашним арестом. Процесс по его делу продолжится 1 сентября.

Улюкаев проходит по ч. 6 ст. 290 Уголовного кодекса - «Получение взятки лицом, занимающим государственную должность Российской Федерации, в особо крупном размере». Она предусматривает несколько видов наказаний.

Во-первых, это может быть штраф в 3–5 млн рублей или в размере дохода осужденного за 3–5 лет либо в 80-кратном или 100-кратном размере взятки с лишением права занимать определенные должности сроком на 15 лет.

Во-вторых, осужденному по данной статье грозит лишение свободы на 8–15 лет. Также ему могут вменить штраф (70-кратный размер взятки) или лишить его права занимать определенные посты.

Сам Улюкаев старается не терять бодрого расположения духа, выходит на пробежки. 8 августа он даже поблагодарил российское правосудие за возможность улучшить физическую форму. «Я похудел на 14 кг, спасибо за это нашему правосудию», - сказал экс-министр.

Правообладатель иллюстрации Getty Images Image caption На выезде из офиса "Роснефти" Улюкаева задержали. На вопрос, что в сумке, Улюкаев ответил "хорошее вино"

Глава "Роснефти" Игорь Сечин настаивает, что экс-министр экономического развития России Алексей Улюкаев в ноябре прошлого года взял у него сумку с крупной суммой денег, зная о ее содержимом. Защита Улюкаева на заседании по его делу во вторник заявляла, что министр был уверен, что в сумке вино и колбаса.

"Я прямо сейчас дам показания. Находясь в должности министра, Улюкаев требовал незаконное вознаграждение, сам определил его размер, сам приехал за ним, своими руками забрал в машину и ушел," - сказал Сечин в беседе с журналистами на полях восточного экономического форума.

"В соответствии с уголовным кодексом РФ, это преступление, тут не о чем даже говорить", - добавил глава "Роснефти". При этом дело Улюкаева еще не рассмотрено судом, его вина не доказана и преступником он считаться не может.

Как сообщила в среду газета "Ведомости", колбаса - традиционный для Игоря Сечина подарок. Глава "Роснефти" регулярно охотится на крупного зверя, а из его трофеев в столовой одного из офисов "Роснефти" делают колбасные изделия под брендом "От Иваныча".

Набор из 16 сортов таких изделий Сечин часто дарит своим друзьям и партнерам по бизнесу, сообщает издание со ссылкой на высокопоставленного чиновника. Издание публикует фотографию корзины с колбасой "от Иваныча".

Очередное заседание по делу Улюкаева прошло в Замоскворецком суде Москвы во вторник, 5 сентября. На нем сторона гособвинения зачитала расшифровку аудиозаписи, которую Сечин сделал во время разговора с Улюкаевым 14 ноября - то есть непосредственно перед задержанием последнего.

По версии следствия, будучи министром, Улюкаев потребовал от Сечина взятку в 2 млн долларов за то, что его министерство дало положительное заключение на приобретение "Роснефтью" госпакета акций "Башнефти". Однако на аудиозаписях не идет речь ни о "Башнефти", ни о какой-либо взятке.

На аудиозаписи со встречи Сечин просит принести им с Улюкаевым "корзинку", а также сумку, в которой оказались деньги. В перерыве заседания адвокат Улюкаева Виктория Бурковская сказала, что министр был уверен: Сечин дал ему корзину с фруктами и вином, а еще в одной сумке должны были быть колбаски.

На выезде из офиса Улюкаева задержали. На вопрос, что в сумке, Улюкаев, согласно оглашенным в суде материалам дела, ответил "хорошее вино". В сумке оказались деньги - 2 млн долларов купюрами по 100 долларов, разложенные в пачки.

Впоследствии выяснилось, что представители "Роснефти", в том числе и сам Сечин, пожаловались на Улюкаева в ФСБ, заявив, что он якобы требует 2 млн долларов за положительную оценку запланированной компанией сделки по приобретению "Башнефти".

В связи с этим перед встречей Сечина с Улюкаевым сотрудники ФСБ дали главе "Роснефти" диктофон, а деньги и ключ от сумки пометили специальным веществом.

После задержания Улюкаеву предъявили обвинение в получении взятки в особо крупном размере. Эта статья предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок до 15 лет. Кроме того, Улюкаева могут лишить права занимать определенные должности на такой же срок и взыскать штраф.

Улюкаев не признает свою вину и считает обвинения сфабрикованными "из ложных показаний Сечина". Он утверждает, что стал жертвой провокации со стороны "Роснефти".

Media playback is unsupported on your device

Выдержки из аудиозаписи встречи Сечина и Улюкаева

(разговор начинается у входа в здание "Роснефти" и затем продолжается внутри)

Сечин : Ты что, без куртки? Холодно же. Надо курточку какую-то.

Улюкаев : Да не, не надо, не надо, не холодно.

Сечин : Прошу прощения, что затянули. В командировке, туда-сюда. Пока собрали объем. Считай, задание выполнено. Вот, забирай, клади и пойдем чайку попьем. И ключ на всякий случай.

Улюкаев : Да, пойдемте.

Сечин (обращается не к Улюкаеву): Скажи Шокиной, пусть корзинку в 206-й поставит и чай приготовит пока.

(затем Сечин начинает рассказывать Улюкаеву о показателях "Роснефти", в частности, о капитализации компании)

Сечин : Что за это время мы создали: по текущей добыче первое место в мире, себестоимость высококонкурентная.

Улюкаев : Извини, перебью, вы в 2,5 раза дешевле аналогов.

Сечин : Ну есть, но у нас налоги очень большие.

(Сечин говорит, что нужно заниматься налоговой базой, Улюкаев с ним соглашается, потом говорят о сланцевой нефти, заморозке нефтедобычи и геологоразведке; прощаясь, Сечин просит Улюкаева не обижаться "за эти затяжки")

Сечин : Леша, ну спасибо большое, не задерживаю тебя, у тебя сложный график.

Улюкаев : Да, еще на курсы заскочу.

Сечин : Корзиночку забери.

Закрытый допрос

Замоскворецкий суд во время рассмотрения дела направил Сечину четыре повестки, вызывая его в качестве свидетеля, однако глава «Роснефти» в суд не явился. В основу приговора в результате легли показания генерала ФСБ Олега Феоктистова, который курировал оперативную разработку Улюкаева и присутствовал в офисе «Роснефти» 14 ноября 2016 года, в день передачи меченых денег министру.

Комментировать неявку Сечина пришлось президенту Владимиру Путину во время традиционной ежегодной пресс-конференции в декабре 2017 года. Глава государства не увидел в действиях главы госкомпании нарушений закона, но отметил, что Сечин «мог бы и прийти в суд».

«Чего здесь такого-то? Мог бы и повторить все то, что он излагал в ходе предварительного следствия и допросов», — Путин, отметив, что «видел реакцию общественности на этот счет».

Появление главы «Роснефти» на апелляции не анонсировали ни представители компании, ни стороны процесса. Во время рассмотрения дела представитель гособвинения Борис Непорожный попросил суд заслушать показания свидетеля Сечина. Он потребовал провести допрос Сечина в закрытом режиме, так как в ходе допроса будут исследоваться обстоятельства, составляющие в том числе коммерческую тайну, а также конфиденциальные документы о приватизации «Башнефти».

Алексей Улюкаев и его защита выступили против допроса Игоря Сечина в закрытом режиме. По мнению бывшего министра, нет основания допрашивать главу «Роснефти» на стадии апелляции. Адвокаты поддержали его позицию. «Мы допрашивали бывшего министра экономического развития. Мы допрашивали его заместителей. Мы допрашивали главу Росимущества. И никто из них не требовал сделать это в закрытом режиме», — заявил адвокат Улюкаева Тимофей Гриднев. Судья удовлетворил требование обвинения и попросил журналистов удалиться из зала суда.

Посетители суда не имели возможности увидеть Сечина и задать ему вопросы: его провели в зал суда через отдельный вход для прокуроров, куда он попал из соседнего корпуса Мосгорсуда по надземному переходу. После допроса он также обходным путем покинул здание.

«Никто на него не давил, он приехал в суд, как только появилась возможность. Он законопослушный гражданин», — объяснил «РИА Новости» появление Сечина в суде пресс-секретарь «Роснефти» Михаил Леонтьев.

Что рассказал Сечин

Позднее Сечин и сам прокомментировал появление в суде, объяснив его за результаты борьбы с коррупцией в стране. «Для меня это был принципиальный вопрос, потому что я хотел, чтобы мои показания были учтены судом. Я являюсь основным свидетелем, и для меня это было делом чести», — сказал он «России 24». Он объяснил свою неявку в суд первой инстанции серьезным рабочим графиком и отметил, что пришел «как только появилась возможность».

«Сегодняшний процесс проходил в закрытом режиме в связи с рядом обстоятельств, поэтому я не могу рассказывать о деталях, но в целом могу сказать, что я подтвердил в ходе заседания суда свою позицию о том, что Улюкаев требовал незаконное вознаграждение, сам обозначил его сумму, сам приехал за ним и сам уехал», — рассказал Сечин.

Показания Сечина — «сконструированные» и «недостоверные», но они дают основания отправить , заявил в своем выступлении в прениях защитник Улюкаева Тимофей Гриднев. Так, приговор Замоскворецкого суда основывался на показаниях генерала ФСБ Олега Феоктистова и заявлении Сечина главе ФСБ Александру Бортникову. Там утверждалось, что требование взятки было озвучено в лобби отеля на Гоа за игрой на бильярде, теперь же Сечин сказал, что оно прозвучало после игры на лестнице, когда министр и глава «Роснефти» шли на другое мероприятие. Кроме того, из приговора следовало, что это Улюкаев звонил Сечину, хотя запись их разговоров говорила об обратном.

«Мы сегодня лишились огромной части доказательств, на которые ссылался суд первой инстанции», — заявил Гриднев. По его словам, сама идея, что Улюкаев мог потребовать взятку в толпе людей и в присутствии службы протокола президента, абсурдна, а имеющиеся видеозаписи свидетельствуют, что ​с мероприятия саммита они ушли порознь.

Показания Сечина, напротив, отлично согласуются с другими доказательствами по делу, заявили гособвинители Борис Непорожный и Павел Филипчук.​

В своем последнем слове на заседании 12 апреля Улюкаев заявил, что в ходе суда не было предъявлено ни одного доказательства того факта, что он когда-либо требовал взятку у главы «Роснефти». «Наоборот, была масса доказательств моей невиновности. Весь приговор базируется на одном косвенном доказательстве, построенном по принципу « ». Вернее, «один мужик сказал, как другой мужик сказал, что третий мужик требовал у него взятку», — сказал Улюкаев.

Прислушался к критике

Причиной прихода Сечина на суд могло быть опасение, что приговор отменят, считает член совета по взаимодействию с институтами гражданского общества при председателе Совета Федерации Евгений Корчаго. «Он является основным свидетелем обвинения, и никто, кроме него, не видел, как Улюкаев требовал от него деньги. Поэтому его появление в апелляции можно расценивать как придание приговору первой инстанции легитимности, что уменьшает вероятность его последующей отмены», — уверен Корчаго.

Другую версию неожиданного приезда Сечина в суд выдвигает экс-генпрокурор России Юрий Скуратов. «Появление Сечина в суде не было связано с опасениями по поводу того, что приговор не устоит, мы знаем, что у нас судьи очень понятливые, тем более что общественное мнение было подготовлено заранее», — говорит он. По мнению Скуратова, приход руководителя «Роснефти» связан с угрозой личному авторитету из-за многочисленных критических замечаний, которые были высказаны в его адрес. «Нельзя одному из заявителей демонстрировать неуважение к суду», — считает бывший генпрокурор.

Неожиданное решение Сечина может быть обусловлено либо личной рекомендацией президента Владимира Путина, либо следствием борьбы за распределение мест в высших эшелонах власти после инаугурации главы государства, уверен политконсультант Дмитрий Фетисов. «Президент публично критиковал Сечина за неучастие в столь громком процессе. Сечин как человек системный не заинтересован в том, чтобы его влияние падало. В контексте скорой отставки правительства Сечин сигнализирует, что желает сохранить свое влияние и, возможно, получить какую-то новую высокую должность, добавил Фетисов. И именно поэтому мог обратить внимание на критику и пойти на суд», — заключил эксперт.